– Пучеглаз! – вдруг громко воскликнул Ксеннокс. «Надо позвонить Надрему, может, он что-то помнит», – подумал он. Ведь то, что он очнулся дома, было явно его заслугой.
Надрем долго не отвечал на звонок, что заставило Ксена поволноваться, ведь его друг был вчера в неадекватном состоянии, как и он сам. Но тут на экране появилась распухшая физиономия Надрема с полузакрытыми глазами.
– Привет, Ксен! – хриплым голосом поздоровался он.
– Фу-ух! Как хорошо, что с тобой все в порядке, – с облегчением вздохнул Ксеннокс. – Ты долго не отвечал на звонок. Я уже начал беспокоиться, что с тобой что-то случилось. Расскажи мне, что ты помнишь из вчерашнего? Как я оказался дома? Это ты меня привел?
– Нет, не я. Это все МИМИ. Когда она уходила с работы, то заметила нас, лежащих в обнимку на земле, и развезла по домам на дельтамобиле своего босса. Скажи, она чудо? Видел бы ты, какой концерт устроили мои родители, когда меня занесли домой. Они подумали, что я умираю, и чуть не отправили меня к врачу. Еле их отговорил. В общем, я под домашним арестом и меня на месяц лишили карманных расходов, – с досадой сообщил Надрем.
– А как они догадались, что ты был пьян?
– Ну, видимо, потому, что я всю ночь блевал радугой, как какой-то дракон. Мне пришлось наврать, чтобы они не отправили меня в больницу. Но ты не волнуйся. Я сказал, что пил у своего знакомого ZER7OK, он богач и у его папаши свой завод. О, Ксен, этот алкоголь просто чума! Теперь я понимаю, почему он под запретом. Но ведь было весело, согласись? – спросил Надрем и блаженно улыбнулся. – А как ты? Как пережил эту ночь?
– Мне только что позвонили из Великого Магистрата и велели прибыть завтра в столицу. Сказали, что Магистрат нуждается во мне и мне надо отдать долг.
– Ну ты же, наверняка, отказался?
– Нет. Калеондрат воспользовался правом молока, так что я не смог им отказать.
– Правом чего? – засмеялся Надрем. – Это что еще за продуктовые права?
– Правом молока. Это одноразовое право Калеондрата призвать своего воспитанника для выполнения любого задания или службы, без возможности отказа. То есть мне придется исполнить все, что они попросят, и я не могу им отказать.
– А я думал, что они вас отпускают после совершеннолетия. Что за дурацкие правила?
– Да, отпускают восвояси. Но право молока никто не отменял. Тут смысл в том, что Калеондрат нас как бы породил, воспитал и дал нам жизнь. Точно так же, как раньше матери вскармливали молоком своих детей. Ведь без молока они бы не выжили. Так и здесь. Калеондрат единожды может попросить нас о любой услуге, и мы должны беспрекословно ему подчиниться. По крайней мере, именно так нам это объяснял старший протектор в Калеондрате. Правда, насколько я знаю, никого из моего выпуска это право не коснулось. Думаю, в этом нет ничего серьезного, скорее всего, какая-то мелочь. Я все равно хотел взять отпуск на работе. Слетаю туда на пару деньков, развеюсь, а может, и с сокурсниками повидаюсь. Если хочешь, можем полететь вдвоем.
– Не-а, мне нельзя! Я же тебе сказал, что минимум неделю буду под домашним арестом. Слетай сам, потом расскажешь, что и как. Только мне кажется, что неспроста они тебя вызывают. Думаю, если бы дело было пустяковое, то у них там и своих дурачков хватает. В любом случае будь осторожен и не забывай мне звонить, – ответил Надрем с несвойственным ему серьезным выражением лица.
