Вдруг в глубине леса ухнула сова, с дерева слетела птичка, а в соседних кустах раздался щекотливый приглушенный смех молодой парочки.
– Слыхал? – окрик моего «Я» вырвался из горла. – Всем хорошо, так и радуйся. У каждого своя судьба. Смирись.
– Ты тут с кем? – со словами на плечи легли руки Эврики.
– Как всегда, любишь поговорить с умным человеком.
– С самым глупым умником, – поправил я ее, слегка подскочив от неожиданности. – Вроде все делал правильно, но как-то все неправильно.
– Да, Софья бы точно тебя в карантин уложила, психику подлечить. Все получится, у тебя такая жизнь, что все в селеньях завидуют, ты Герой. А что не летят с тобой, так страх выживания в дикой природе держит за горло перед более страшным неопознанным космосом. Некоторые от моих слов о размерах Вселенной зажмуриваются и просят помолчать.
– Вот Старомир полетел бы легко и с радостью, – взглянув на нее, добавил. – И ты смогла бы.
– У меня, Костик и Нюша, ушло мое время, а то я даже и не раздумывала бы, – Эврика склонила голову на мое плечо, положив руку мне на колено, усмехнулась. – Даже мурашки уже не идут.
– А вот так! – я нарочито повалил ее на траву и чмокнул в щеку.
Ответ не успел последовать, как из темноты послышались голоса.
– Мама! Мама!
– Это тебя. Судьба-злодейка не хочет нашего воссоединения, – прошептал ей на ушко, поднимаясь.
– Костик, веди домой сестричку, идите уже спать, – последовал крик Ярика из деревни, – поздно уже.
В кустах снова тихо провокационно заохали…
. . .
Назавтра проснулся поздно, солнышко ласково поглаживало лучиком мою волосатую грудь. Поднялся, голова слегка гудела. Все-таки медовуха Светлича лучше всякой браги, самогона, саке… правда, вино Мухадма вкуснее, но слабовато. Протирая глаза, вышел на крыльцо и остолбенел.
– Оба-на! – сорвалось с языка.
Все население деревни плюс жители «севера», так они и остались для нас северянами, которые вылезали с глайдера, точнее вываливались пачками, как с бочки огурцы, обступили мой дом, ожидая моего пробуждения. Подступы к крыльцу заставлены разнообразными корзинами с плодами и овощами. Глиняные бутылки с напитками. Вперед вышел Светлич.
– Волхв Архимед, познавший мудрость древних, мы собрались здесь и принесли дары, чтоб проводить тебя…
– На небо, – нарушил торжественность Донжуан.
Когда шум и смех стих, речь возобновилась.
– Путь, который неизведан и непостижим нам, варварам с дикого леса. Но мы надеемся на то, что там цивилизация сохранилась и выжившие люди примут нас как равных или наше прибытие на их планету принесет веру и помощь в выживании остатков.
– Спасибо за оказанную честь, – перебил я старейшину. – Я скажу более, что в уголках разума каждый из вас борется с мыслью. Вы провожаете меня, словно в последний путь, и пришли все, чтобы последний раз взглянуть на живого меня.
При этих словах, в гробовой тиши ощутив тревогу, заплакали дети, их вскоре поддержали женщины.
– Ты, как всегда, прав, чего греха таить, мысли не подвластны разуму. Ты один для нас больше сделал, чем все Человечество за тысячи лет разрухи. Перенес с варварства в технологическую эпоху, минуя дикие рабовладения и темное средневековье. Открытие Софийского собора с его несметным богатством книг, думаю, сможет повлиять на наше будущее и избежать междоусобиц, глобальных воин, техногенных катастроф, ядерных разрушений планеты, всего того негатива, что переживала каждая цивилизация в молодом возрасте. Прими от нас низкий поклон.
