– Я согласна! И я думаю, что Макс тоже будет согласен, когда придет в себя! – сказала Аэлита.
– Меня сейчас стошнит. Это сумасшествие какое-то, и это не этично, – сказал Адиль.
– Тебя никто не спрашивает, что ты вечно суёшь свой нос везде! Шурик, начинайте. Дима, неси холодильник с Тарой, я буду вам помогать, – сказала Аэлита.
– Да ты больной, сукин сын! Ты думаешь, это возможно? – спросил Ерлан.
– Честно, я не знаю, но я сделаю всё возможное и невозможное. Я знаю, что Ануннаки так делали, значит, сумею и я.
Стояла тишина.
– Ну что же, давайте действовать, пока крыша у нас у всех на место не встала, – сказал Ерлан. – Шурик, я верю в тебя, хотя ты действительно больной на голову. Удачи, брат! – Ерлан крепко обнял Шурика.
Дима принес холодильник, где находилось тело Тары.
– Дима и Ваня, вы в помощниках, ты тоже, Аэлита, оставайся, только без слёз. Делаешь всё четко и быстро. Остальные выходите, мы здесь на часов 30 застрянем, – сказал Шурик. – Для начала нам нужно охладить тело Фрикадельки до 15 градусов. Нам понадобится полиэтиленгликоль, перфторан.
Все вышли.
Прошло 35 часов.
– Честно говоря, я до сих пор не верю, что это возможно. Он действительно гений и сумасшедший в одном лице. Страшно даже подумать, какие мысли роятся у него в голове, которые он не озвучивает, – сказал Ерлан.
– А если он создаст монстра?
– Как они ещё там держатся, 35 часов без перерыва, и сменить их даже некому. Шурик необыкновенный человек, меня восхищает его мозг и в то же время пугает. Он может своими безумными идеями нас погубить, – сказал Ерлан.
Прошло ещё пять часов.
Наконец Шурик вышел из операционной. Все смотрели на него, затаив дыхание. Шурик молчал.
– Не получилось? – спросил Тимур.
– Можете нас поздравить.
– Всё получилось?
– Всё прошло замечательно. Все органы работают идеально.
– Урааа!
Все ринулись обнимать Шурика и жать ему руки.
– Мы восхищаемся тобой. Ты гений!
– Спасибо, это очень неожиданно и трогательно. Думал, когда сообщу вам, то получу в ответ лишь презрение и насмешки, – сказал Шурик, со слезами на глазах.
Маша протиснулась сквозь толпу, сильно обняла его и сказала:
– Шурик, разве я вам не говорила, что пару пшиков дезодоранта в подмышки не спасут вас, если вы не примите душ?
Все засмеялись. Маша любила поддеть Шурика и не упускала возможности это сделать. Шурик всегда краснел при этом и начинал мычать что-то нечленораздельное.
– Нам можно посмотреть? – робко спросил Тимур.
– Да, конечно.
Все по очереди заходили в операционную и смотрели на Фрикадельку-Тару.
Тело было рыжего цвета, голова серо-голубого цвета, а на шее была повязка. Оно мирно спало.
– Я даже и не знаю, как к этому относиться. Недоумение, неверие, что это возможно, что-то неправильное и немыслимое. Мурашки по коже, – тихо сказал Валера.
– Мы ещё не привыкли к таким экспериментам, хотя Ануннаки экспериментировали так. Вспомните кентавров, химер.
– Шурик, – перебил его Валера, – а Ануннаки выглядели точно так же, как и мы?
– Да. Как я уже говорил, Энки создал нас по своему образу и подобию. Единственная разница заключается в том, что у них жизненный цикл в тысячу раз больше и ростом они повыше. На их планете Нибиру, во-первых, есть хлеб жизни и вода жизни, которые продлевают им на много лет жизнь. Во-вторых, Нибиру совершает оборот вокруг Солнца во много раз медленней. У нас на Земле проходит 3600 лет, а на Нибиру один год. И самое главное отличие между нами, у Ануннаков есть знания, которые нам даже и не снились, они развивались миллиарды лет. Если бы у нас имелись их знания по медицине, то на Земле не было бы болезней. Мы бы все болезни умели лечить.
