Известность человека развращает,
как тело, не прикрытое бельём.
Всяк, кто её ошибок не прощает,
самозабвенно порастёт быльём.
И само имя, что везде полощут,
доступно лжи, его ласкает лесть
приятная, но липкая на ощупь,
и отравлений ими нам не счесть.
А головокруженье от успехов
к падению приводит невзначай,
одним – на жалость, прочим – на потеху, —
впрямь, хоть разборы мнений назначай.
Известность зазывает нас и манит,
пред ней почти любой на всё готов.
А скромность, между тем, шуршит в кармане,
не различая будущего зов.
Мы растеряли ценность категорий,
материей мы спеленали дух.
Мир можно потреблять без аллегорий,
но даже в стаде должен быть пастух.
А это значит: снова имя, имя, —
без них нигде не охнуть, не вздохнуть.
И где-то кто-то станет иже с ними —
по рейтингу известным кем-нибудь.
Только творцы не знают легковесность,
но имена давать – не их удел!
Приходит настоящая известность
к тем, кто постиг все тайны своих дел.
