– Легко сказать, – ухмыльнулся Василий недоверчиво. – Сорок вёрст пешим ходом протопать – не на коне верхом проскакать. Мороз-то какой, да и вьюжит вон шибко.
– И то верно, – кивнул, соглашаясь, старик. – А вы вот что: в другую деревеньку ступайте. Она совсем близко здесь притулилась. Версты три всего. Люди там незлобивые, поди не оставят души христианские, в беде оказавшиеся, на лютом морозе…
13.
Искать указанную деревню казаки отправились вшестером. Стремительно приближался вечер. Дошли до места, постучали в первый дом.
– Хозяева, пустите переночевать Христа ради.
– Ступайте себе, не задерживайтесь, бродяги проклятые! – прозвучал из-за двери визгливый женский голос. – Не уйдёте со двора, собак спущу!
Пожимая плечами, казаки пошли к соседнему дому, но и там их не пустили на порог. С просьбой о ночлеге они обошли почти всю деревню, но везде получали отказ.
– И что же делать нам теперь, станичники? – спрашивали они друг у друга. – Или помирать, или в Челябу вертаться?
– Айдате дойдём до конца деревни, ужо маленько осталось, – предложил Боев. – Ежели не пустят, то думать будем, как поступить…
Все с ним согласились и продолжили обход. Когда дошли до последнего дома, на крыльцо вышел высокий седой старик.
– Папаша, ради Христа, пусти нас переночевать хотя бы в хлев? – обратился к нему Василий. – Помрём ведь у тебя на дворе, ежели…
– Ишь чё, а где вы хлев в моём дворе увидели? – усмехнулся старик. – Да и избёнка моя, что конура собачья… – он с минуту помолчал, размышляя, а потом вдруг сказал: – Ладно, входите, не на улице же ночевать. В эдакий мороз до утра и в хлеву бы не дожили.
Крохотная, неказистая, с низким потолком изба была натоплена, а старик оказался приветливым и добрым. Когда казаки разделись, он обвёл всех долгим изучающим взглядом:
– Знаете, что, внучата… Сейчас в правлении заседание соберётся, решать будут, кому поручить дрова для паровозов в Челябинск возить. У нас вся деревня эдаким трудом занимается. А вам как раз в Полтавку и надо, так ведь?
– Туда, наверное, – пожимая плечами, ответили казаки. – Нам сказывали, что за сорок вёрст деревня есть, где проживают переселенцы из Оренбурга. Вот нам к ним надо попасть.
– Значит в Полтавку, – кивнул утвердительно старик. – Вот прямо сейчас собирайтесь и ступайте в правление. Хорошо, слёзно просите довезти вас туда, поди не откажут.
Взгляды казаков с хозяина дома переместились на Боева.
– Василий, сходи ты? – попросили они. – Ты у нас самый бойкий, сходи, похлопочи?
Когда казак подошёл к правлению, там вовсю шло заседание. Собравшиеся спорили, шумели. Василий пристроился в сторонке и стал терпеливо ждать. В конце концов волостной глава, он же председатель, назначил тех, кто поедет за дровами в Полтавку, и распустил людей по домам.
Когда все разошлись, в правлении задержались двое – глава и его помощник. С замирающим сердцем Василий подошёл к ним и, сняв шапку, обратился:
– Братцы, выручайте, отвезите нас в Полтавку, Христом Богом молю?
– Откуда ты, чучело огородное? – с сарказмом поинтересовался председатель. – Никогда тебя здесь раньше не видел.
– А я не из ваших мест, – ответил Василий. – Мы мимоходом в селение ваше заглянули.
– Понятно, вы бродяги, – усмехнулся помощник. – Сколько вас и где остальные ошиваются?
– Да здесь мы, недалече, – ответил Василий. – К старику одному на ночь напросились.
– Это он тебя к нам направил? – поинтересовался председатель, морщась.
