Возвращение к истоку - страница 13

«Забулдыга» плавал на тысячекилометровой орбите над Полтергейстом. Кассид находился на корабле один, и одиночество, как всегда, вызывало у него стойкий дискомфорт, сходный по ощущениям с тянущей зубной болью, на той самой стадии, когда трясти за грудки врача-зубодера еще вроде рано, но задуматься о лечении уже стоит. Именно в такие моменты Кассид приходил в камбуз. Для собственного успокоения и поднятия настроения. Последние сорок лет он провел с двумя компаньонами ― бикаэлкой Зайдой и тавеллианцем Лайнусом. Первая следила за тем, чтобы ничто не мешало увеличиваться благосостоянию Кассида, проще говоря, отвечала за безопасность на «Забулдыге» в самом широком смысле слова ― приличное поведение пассажиров, переговоры с торговыми клиентами, не выходящие за рамки угроз и приличий, гарантия выполнения заключенных сделок, контрабандные операции на грани фола… да много чего. Второй, тавеллианец, штурман-пилот, постоянно прятал свои истинные чувства за маской внешней холодности и бесстрастности ― это его излюбленная игра. Ему нравилось производить впечатление на окружающих именно таким способом. Бог его знает, когда ему надоест. Может, и никогда, у многих выходцев с Тавеллы сидит в башке подобный винтик. Последний член экипажа, Сомаха Олиман, паренек весьма даровитый, техник-эксперт корабля, ходил на «Забулдыге» не так долго, как тавеллианец и бикаэлка, но и за семь лет Кассид начал к нему относиться как… ну, примерно как к приемному сыну. Особенно такому отношению содействовали те печальные обстоятельства, благодаря которым Сомаха вынужден был оставить свою планету и стать членом экипажа корабля-внешника Кассида… Да, за много лет торговец здорово привык к своему экипажу, и следует признать, что он стал излишне сентиментален…

Грустно рыкнув, Кассид наклонился над вместительной емкостью, в которой готовился влоп. В какой-то момент ему показалось, что он слегка пережарил, но контрольное обнюхивание опровергло подозрение. Влоп доходил строго по времени. На всякий случай торговец запустил в блюдо указательный палец, толстый и синюшный, словно протухшая сосиска, коротким желтоватым когтем подцепил кусочек мяса и отправил в рот. Сосредоточившись на вкусовых ощущениях, задумчиво прожевал, перетирая мясо крепкими квадратными зубами. Судя по незамедлительной и однозначной реакции слюнных желез, извергнувших водопад в его глотку, с блюдом все было в ажуре.

Небрежным взмахом руки прервав очередную попытку стюарда перехватить инициативу, он снова выпрямился. В никелированных гранях кухонного комбайна причудливо отразилась шевельнувшаяся фигура кассионийца. Кассид прекрасно осознавал, как он выглядит ― как ходячий робот, прибывший прямиком из воинства ада, и тщательно следил за поддержанием наработанного годами имиджа. По незыблемой традиции на родной планете ― Кассионии ― и сам он, и его соплеменники были помешаны на косметической биотрансформации. На лбу торговца торчали два белоснежных рога, свитые из жестких, как проволока, волос, брови тоже были завиты в рожки, но поменьше, а белки глаз в плоских, почти лишенных рельефа глазницах, разнесенные приплюснутым широким носом с узкими ноздрями, неестественно выделялись на ультрамариновом лице. Мощное, почти двухметровое тело торговца защищала ртутно-зеркальная одежда из ткани с энергоподпиткой, способная превращаться в довольно прочную броню при малейшей опасности, а квадратный корпус, для вящей сохранности владельца перед грядущими опасностями, обтягивал любимый жилет из композит-пластин. Одним словом, как внешне, так и внутренне Кассид являлся чистокровным кассионийцем. Ради справедливости следует отметить, что искусственные волосы и неестественный для человека цвет кожи и зубов ― это еще так, мелочи. Кассиду приходилось видеть и более экстравагантные образчики с родной Кассиопии. И это считалось нормой.