Такая же юрта была воздвигнута и для нас. Скоро была доставлена пища, и мы отобедали, сидя втроем под натянутыми шкурами. Обед готовился на наших глазах. Ещё до этого на строительную площадку были доставлены несколько титанов для кипячения воды. В них залили воду из специальных емкостей и развели огонь. В печь вложили специальные брикеты, которые горели как дрова. Когда вода вскипела, из других емкостей достали мясо, утопленное в белом жире. В больших чашках, разведя горячей водой мясо и коржи из сухого хлеба, подали нам вместе с деревянными ложками, а потом положили на блюда какие-то овощи и траву, которые мы видели в первый раз.
Приготовленный таким образом суп был очень вкусен. Я спросил Ятаку из какого животного приготовлен наш обед, на что тот серьёзно ответил, что это мясо летающей овцы.
Сабир расхохотался.
– У вас что, овцы летают?!
Ятака вытащил маленький приборчик с экраном и, потыкав в него пальцем, показал животное, о котором говорил.
– Так это не овца, – сказал Сабир. – Это какой-то дракон. Посмотри Пётр, голова барана, а крылья как у дракона и ноги тоже трехпалые.
– Это наши овцы, – сказал, улыбаясь Ятака. – Они пасутся в предгорьях на лугах с сочной травой и не мясоеды. Когда подножный корм кончается, они перелетают на другое место. Хищные звери охотятся на них, но наши пастухи охраняют и снабжают мясом и шерстью население. Кстати стены нашей юрты сделаны из шкур этих животных.
– Мясо действительно вкусное, как у барана, – сделал я заключение.
– А нельзя поохотиться на них? – спросил Сабир.
– На них нет, они ручные и совсем не могут защищаться, а вот на горных козлов, похожих на них, но диких и обитающих высоко в горах, можно. Но на это нужно потратить много сил, так как они тоже летают и у них зоркий взгляд. Подобраться к ним трудно.
– Ты как Пётр? Не желаешь поохотиться на горных козлов? Нам берленгемам это будет в удовольствие.
Я представил как мы с Сабиром летаем над заснеженными вершинами скал, видим горные реки и парящих над ущельями драконов – козлов с темно-бурой шерстью, с огромными рогами и трехпалыми лапами, и нас, стреляющих в них – беззащитных из молниемётов и сверху глядя, как они разбиваются насмерть, превращаясь в бесформенную груду шкуры и мяса.
– Нет, – сказал я. – Мне не хочется. Лучше нам поохотится на какого-нибудь хищника, или лучше поймать его для зоопарка, чтобы детишки знакомились с ним. У вас есть такие?
– Есть немного, – сказал Ятака. – Питомники для зверей с радостью возьмут тирена. Это очень редкий зверь и поймать его чрезвычайно сложно.
– Вот это дело, – улыбнулся Сабир, потирая руки. – Ловлю тебя на слове, Пётр. – Как только освободимся, отправимся на охоту за тиреном.
Тут я снова вспомнил о поручении Зевса и спросил Ятаку об очевидцах взрыва звездолёта с Миносом на борту.
– Конечно, их было много, – ответил он. – Я сам успел увидеть, как над космодромом вниз падали горящие обломки.
– И это действительно были обломки звездолёта? – продолжал допытываться я.
– Вы их сами увидите, – ответил заместитель правителя. – Обломки хранятся под навесом на территории космодрома. Кроме тех, что были взяты на исследование вашим товарищем Александровым после первой инспекции.
– А что, была и вторая? – спросил Сабир.
– Была, – просто ответил Ятака, – меня просили об этом не говорить, но я скажу, если вы пообещаете не говорить о том, что это я вам сказал.
