Возвращение не гарантировано - страница 2

 Осталась загадкой для землян «меню» аборигенов и их режим бодрствования и сна. Пришельцам ни разу не пришлось наблюдать процесс приема пищи ни одним из существ. Но с четкой регулярностью все население, через определенные отрезки времени, на несколько часов исчезало в своих норах. Появляясь потом вновь на улицах, существа обменивалось какими-то однотипными знаками передней парой конечностей и тем, что у них выполняло роль пальцев. Что-то в этих знаках было такое выразительное и в чем-то как будто даже знакомое землянам, что они приняли эти жесты аборигенов за демонстрацию ими друг другу чувства удовлетворения проведенным в пещере временем. Пришельцы решили, что в эти часы в норах происходит совмещение «приятного с полезным»: принятие пищи с выполнением супружеского долга и сном.

Этому регулярному ритуалу предшествовал другой, столь же регулярный, ежедневный. Почти одновременно из всех нор появлялись женские особи с детьми и устремлялись длинными вереницам по давно протоптанным тропинкам через лес на вершины холмов. Сопровождающий их движение непрерывный и интенсивный стук клешней, свидетельствовал о любви матерей поболтать в пути. Оставив там детей, женщины возвращались назад с охапками какой-то растительности. Забирали детей мужчины после супружеского времяпровождения и сна. Они задерживались в лесу на некоторое время и спускались вниз неспешно, что-то дожевывая своими большими рыбьими ртами. Попытка землян понять, что собой представляет «детский сад» на водоразделе, не удалась. Поднявшись над холмом на летательном аппарате, разглядеть что-либо сквозь плотные кроны деревьев они не смогли.

 Какую пищу принимают туземцы, кроме лесной или травяной, земляне поняли только под конец своего пребывания на «Планете трех стуков». Это были яйца, которые ежедневно и, вероятно, круглогодично несли в норах женские особи. Непрерывность процесса поддерживалась, видимо, ежедневным посещением их мужчинами. Возможно, какую-то роль в этом играли и «колбаски», как концентрат необходимых веществ и минералов.

Назвать «гуманоидами» жителей планеты можно было лишь при условии очень вольного толкования этого термина. Переход к прямохождению у них еще не завершился и практиковали они его не всегда даже вне жилищ. Основным способом их передвижения был бег и бегали они очень быстро. Хотя, казалось бы, четырех других ног, настоящих, для этого было вполне достаточно. Если бы не эти крепкие короткие звериные ноги, издалека этих существ можно было бы отнести к муравьино-подобным, по некоторому сходству их голов и общей конфигурации тела в положении на трех парах конечностей. Размером они были не велики. В животном обличье, на всех шести лапах, они редко достигали полуметра. Выпрямляясь на четырех ногах, поднимая почти вертикально более длинную переднюю часть тела с парой полурук-полулап, "псевдо-муравьи" не дотягивали и до полутора метров.

 Жили они кучно, большими колониями, и их было очень много. Попытка обнаружить с летательного аппарата границы расселения оказалась безуспешной. Казалось, они были везде и землянам было трудно уловить какие-либо различия между ними. Кроме разве того, что цвет дробленой скорлупы, покрывавшей улицы селений, варьировался от белого до красного. Но это, скорее всего, было связано с минеральным составом пищи в разных местностях.

 Аборигены не были агрессивными. Более того, они были незлобивы. Когда земляне высадили первый десант на голой сопке и, разбив лагерь, отправились вниз по песчаному склону, они по недогляду разрушили или засыпали песком входы в несколько нор. Все это произошло на глазах у множества туземцев. Пришельцы ждали гневной реакции жителей и готовились к схватке. Но те, постучав немного клешнями, никаких действий против них не предприняли, а просто принялись тут же расчищать норы. Желая загладить вину, пришельцы предложили пострадавшим колониальные сувениры, разложив их на песке. Но туземцы оказались к ним совершенно равнодушны. Никто не приблизился к ним и даже лапы не протянул.