– Или она их.
– Она – всех.
– Если не уплывём.
– Так чего ж мы тут сидим!
– Погоди, ещё не вечер.
– Э-э-э-х! Виночерпий!
– А ведь отвергали возможность существования в прошлом великой трансконтинентальной империи простым доводом, что, мол, дабы правителю её, сидя, скажем, в Омске, получить весточку с Пиренеев, нужно было год гонца ждать, потом, смотря что за весть, два года ждать известия о выполнении указания, и ещё два года, чтоб узнать, как наказали за невыполнение… да за это время не только овцы с волками, сами правители передохнут… Нет! Ока – око! Сидели в резонансных узлах волхвы-колдуны и друг друга видели-слышали; как за одним столом сидели, обсуждали, правили и, если сами не были властью, то власть просвещали и наставляли. А гонцы… что ж, были и гонцы, больше – ходоки, для мирского подтверждения… и то, когда летать разучились… И Земля жива-то только ещё потому, что играют игрецы, пусть не на всех, на оставшихся родничках, не сдают землю. Окские старики-призраки, не от мира, баскские колдуны, непокорные ирландцы, сибирские шаманы… А нынешний мир плесень… сжирает.
– Зачем? Что он вообще такое, нынешний мир?
– Если ответим на вопрос, почему Гитлер бомбил Гернику, Гернику на Оке, мы поймём «что» и «зачем»… да и вообще всю историю! С самого изначала, и без Адамо-Ев. Не по торговым путям селились наши прапредки, каботажные и речные пираты появились позже, гораздо позже. Не там, где сытнее или легче от врагов отбиться, у них был настоящий смысл сосуществования с этой планетой, они из географии сделали такой великий колебательный контур, настроили его в резонанс и до сих пор гоняют по нему какую-то неведомую нам энергию, оживляя Землю… Что там Тесла!
– Теслу не тронь! Он-то как раз, от нас в отличие, эту силу унаследовал.
– Славянин!
– Тут не только человеческий материал, не один вмещающий ландшафт, для такого эффекта нужна ещё тяга.
– Как в трубе?
– Как в трубе, как в реке. Как в проводнике, вот именно – в проводнике, а точнее, в ускорительной трубке. Поэтому и материал не всякий подойдёт, а только заряженный. Нейтроны, хоть ты надорвись с напряжением, с места не сойдут, а энергонесущему электрону только обозначь!
– И где такая трубка?
– Да вот же! – постучал по тетрадке ладонью, – от Дублина до самых до окраин. Знаешь, что и от байкальского Орлика на восток ещё две Оки? Раскопал, что последняя по материку Ока на Сахалине, на котором спокон веку жили белые люди айны, и сейчас так называется: Оха, ровно в две версты от Орлика, а посередине – чисто дубликат нашей Оки и в той же точке, что и наш остров держит нашу Оку, держит весь Амур, как коромысло на плече, М-охе.
– Добрались, значит, почти до Курил? – воскликнул Аркадий.
– А что ты обрадовался? В «Махабхарате» твоей небось про Курилы и нет ничего. Только не говори, Христа ради, что Курилы оттого, что там водились куры. – Семёна уже и так тяготила запредельная фантастичность его открытий, и очень не хотел ещё больше перегружать их сомнительными натяжками.
– Зачем тебе говорить, когда ты сам всё слышишь. Слышишь, а разрешить себе понимать почему-то не хочешь. Ку-ра – птица, первой встречающая солнце, Курилы – так же первые на пути солнца, и река Кура, между прочим, течёт в основном на восток, навстречу тому же солнцу… по-честности!
– Но ведь так чёрт-те до чего можно договориться! Может, у тебя и японская сакура от куры?
