– Подслушивал!
– Вот тебе раз… Какое же подслушивал, когда сам ко мне обращался?
– Я ко Господу обращался!
– А Он мне перепоручил.
– Не лги!
– И ответить поручил, и я тебе ангельским голосом пропел, что буду сказывать тебе вся тайная и безвестная, и что будет тебе и что будет всему миру; и прочая таковая многая и множество! Но ведь какое дело: мало знать, что будет, так? Та-ак!
– Тебе-то что за дело? И кто ты, в конце концов? Какое имя тебе?
– Ты спрашиваешь у меня? Мне весело, когда об имени спрашивают люди, те самые люди, которые эти имена и дают и, главное, их же меняют, причём меняют быстрее, чем мы успеваем к их именам привыкнуть… как говорится, был волхв – стал волк. Может, сначала в себе разберись – кто ты? Впрочем, если бы не алексинский ваш дворовый пёс, мог бы называть меня Полканом…
– Полкан…Что за слово, Аркадий?
– Пол-коня.
– Кентавр, если по-русски?
– По-русски… по-русски как раз Полкан. А кентавр буквально – «бьющий быков», то есть пастух-наездник, ковбой. Дикие греки ездить верхом не умели, а когда видели пастухов-скифов на конях, думали, что это полубоги, уж если даже быки от них шарахаются.
– Почему ж мы имечко не слямзили? Красиво же – кентавр.
– Слямзили, только позже.
– Как это?
– Полкана ещё называли Китоврасом. Послушай слово: «Китоврас».
– Ну и?..
– Вот ты глухня! Это же «кентаврас».
– А почему позже? Слямзили кентавраса и дали ему понятное русское имя – «полуконь».
– Нет, все средиземноморские легенды – это переделанные под южный климат наши северные сказки, даром что ли все боги и герои – гиперборейцы?
– И Полкан?
– Особенно Полкан, он у них пьяница, развратник, вояка-драчун и… учитель – классический набор для чужака с севера. Сами-то они ничего не умели, а кентавры их подтягивали по всем предметам. Хирон воспитал самого Аполлона, Ясону про руны рассказал…
– Про руно?
– Это одно и то же, только бестолковые греки не понимали ни черта, думали, что это шкура золотая… или зашифровали, признаться не хотели, что знания у каких-то скифов стырили… Орфея петь учил, был отчимом Ахилла, медицину им поставил, слышал про Асклепия? Тоже полканский студент.
– Но скифы-то про себя, всадников, не думали, что они полубоги! Наверное, всё-таки Полкан – это вернувшийся к ним кентавр, о самих себе из чужих уст сказка.
– Может быть, и так… давай дальше.
…не самый главный в небесех, но службу знаю… Я у Орла-отца перо в крыле, могу на небеса отнести, могу божий свет закрыть.
– Если ты и в правду у Орла-отца… почему же явился в таком виде?
– Опять он за своё… Придёт время, явлюсь к тебе архимандритом, а чтоб ты не сомневался, что это я, имя твоё фамильное возьму.
– Когда?
– Не спеши… в другой жизни, в следующей, пока с бесом побеседуй, а то больно доброта из тебя свищет, того и гляди не осилишь… Так что остынь-ка. Не было бы мне дела, подумай, ждал бы десять лет, пока ты заговорить соизволишь, и правда твоя силу возьмёт, а сила – правду? Не перебивай теперь, и без того непросто вместить в твою голову невмещаемое. – Бес вздохнул, явно затрудняясь, с чего начать трудное объяснение: не сказку же ему рассказать про Емелю со щукой, конечно, просто и понятно, но ведь не сработает. – Скажи, подумал ты, что коли открывает Он тебе будущее, то оно именно таковое уже и существует в мире, Он только вроде как занавесочку отодвигает, посмотри, мол, милый… Подумал?
– Что ж тут думать, коли так и есть?
