Возвращение Орла - страница 151

– Ты нам поровну налей, поглядим.

Стало интересно. Выпили по кружке чемергеса, потом вдогон ещё по полкружки. Когда к вечеру Гена очнулся, дед сидел на том же месте, пил с ребятами и всё так же по-стариковски балаболил.

– Ты, дед, никак изнутри лужёный?

– Не, – отшучивался старый, – у меня против вашего два горла: одно в брюхо идёт, а другое прямо в серёдце, – и постучал, чисто Аркадий, ребром ладони по грудине, – если в брюхо пущу – пьянею, если в серёдце – вино сразу в радость переходит.

И не понять было – шутит, нет? Но ведь не пьяный – весёлый!

– Разве так можно? – оказывалось, хоть он и Виночерпий, а чего-то самого главного про это вино, что он черпает, и не знает. – Как?

– Огонь же … можно дом сжечь, а можно суп сварить, решай сам… пока ты ему хозяин. Вместо головы у вас палец, вот вы же одним животом и живёте…

– Мы не животом, мы всё-таки головой, – амнистировал Винч голову.

– Э-э… – отмахнулся Дед, – головой жить нельзя, в ей самой толку нет, ей только пальцу вашему команду и давать – пять, четыре… нажимай… она вроде пастуха, с самого-то пастуха ни мяса, ни молока, ни шерстинки. Живут либо животом, либо серёдцем. У живота помол грубый, только для нежити, она-то вас, своих кормильцев, и корчит, а у серёдца помол тонкий, господень пух, какой хошь пирожок выпечь можно, а для нежити он что вода в решете – ей не взять.

– Научишь… через серёдце? – уже уважительно спросил Виночерпий.

– А что не научить, наливай.

Он выпивал, глаза начинали лучиться, какое-то сосредоточенное блаженство появлялось в глубине их…

Винч недоумевал: тут же простая понятная химия, как физиология может обмануть химию? Как это – сразу в радость, без дури? А грамм-градус на килограмм веса? Куда градус пропадает?

– Дак ты опять головой про живот думаешь, а в серёдце все не так… химия-фимия – это всё для нежити.

– Уж если твоё серёдце такое чудесное, то ему и водки не надо, с воды можно забалдеть.

– Можно, – просто ответил Сергей Иванович, – правильному серёдцу ни на что запрета нет. И с воды можно, и без воды можно… но это уже серёдцу труд, а мы не трудники.

– А водку сразу в радость – без труда?

– Куда как проще. Серёдце не обманешь. Живот можно и обмануть, а серёдце нельзя.

– Погоди, погоди… – заработала мысль у Виночерпия, – животу, значит, тоже можно воду подсунуть?

– Конечно. Только мимо вашей головы пронеси.

– Как это?

– Да так… Живот глупой, если голова не скажет, сам ничего не поймёт.

– А как мимо головы?

– А вот так… – Выпивал, и ещё другое говорил, совсем непонятное, видно уже под хмельком. – Из воды вино сделать не хитро, этому научишься, а вот придётся тебе один раз вино в живую воду обратить, тут бы не сплоховать!..

Услышал это после и забыл, а вот урок из воды в вино не только разговором остался.

Однажды взяла аркадьевская жена Люба Виночерпия за лацкан.

– Не наливайте вы Валерке, нельзя ему!

«Ладно, ладно! Конечно, конечно! Не будем, не буду!..».

А как не наливать? Сказать: «Извини, брат Аркадий, не велела тебе жена наливать!». Или того хуже: «Ты же больной, убери-ка стакан!». Тем более, что был опыт, по-товарищески… Аркадий посидел немного вместе со всеми и ушёл. Напился в одиночку втрое против команды, и на следующее утро – припадок…Тут и вспомнил виночерпий про живот и голову. А вдруг? И в одну из пьянок, после третьей, налил Аркадию воды, благо она со спиртом всегда на столе рядом, уперся взглядом Аркадию в лоб, как показал дед, да ещё влез мысленно внутрь фляжки с водой и, как живу душу, заклинал её: «вино, вино, вино…». Не прокатит – отшутится. Аркадий пил и морщился, потом крякнул, запил той же водой, и к концу мероприятия был отнюдь не трезвее остальных, даже наоборот (крепка вода!), хотя больше ни градуса в его утробу не попало. Винч был в восторге, правда, отягощённом размышлениями: «Да, сработало, но… Но Аркадий-то был реально пьян, домой-то его волокли, и Люба причитала точно так же, как если бы Аркадий упился совсем не водой. Кайф – хорошо, но… печень? Печень принимает воду, как воду… или?.. А мозговые клетки так же миллионами умирают… или?..». Он чувствовал себя, как Архимед в предбаннике, как Ньютон в калитке яблоневого сада… да что там Архимед! – как Христос в Канне галилейской, наверняка тот именно такую штуку проделал на свадьбе! Но открытие откладывалось, потому что, попробовав на другой день, уперевшись взглядом в собственный лоб в зеркале над раковиной, похмелиться из-под крана, чтоб не пахло на работе, разочаровался. Выпил сначала водки и снова из-под крана – опять не прокатило. «Конечно, я-то знаю, что это вода, Аркадий же не знал, гости галилейские не знали! Не должен человек знать, что его обманывают, он верить должен, сначала нужно заставить человека верить, а потом уже обманывай его сколько влезет! И самого человека, и его печень, и его мозговые клетки».