– Администрация заведения выражает благодарность за ваше неравнодушие и оплачивает ваш сегодняшний заказ, – после этих слов охрана исчезла в своём потаённом уголке.
У Софи мелькнула идея ни в чём себе не отказывать и объесться на неделю вперёд.
Позитивные мысли истончились на сообщении о том, что уголок, где она только что пыталась выжать из себя голос Франца, кем-то оккупирован.
Вновь места заняты, а если и освободится кабинка, то последует новый заказ.
В подтверждение умозаключения гаджет завибрировал, оповещая о пополнении счёта на сумму одного заварника чая, который так и не испробовала.
Плюнув, в прямом смысле этого слова, девушка с сомнительными достоинствами направилась к остановке.
По пути несколько раз звонила мама, но Софи сбрасывала звонки. Далее поставила гаджет на беззвучный режим.
Чувство одиночества настигло уже на остановке, когда ветер остудил эмоции, когда мысли о разговоре с близким человеком перестали казаться слабостью.
Позади остановилась машина. Дверь не хлопала. Повернувшись, Софья увидела жёлтое такси.
– Здравствуйте, мадмуазель! Я вас помню! Та девушка со шрамом, которая заплевала лобовое стекло, – Софья не могла себе даже представить, как водитель опознал её со спины, ведь до этого видел один раз и в другой одежде. – Это же я, Эдик Храпко!
– Если надо харкнуть ещё, то я воздержусь.
– Трамвай задерживается сегодня. Подвезти? За красивые глаза сделаю скидочку. А ещё, поди, замёрзли сидеть.
– Не старайся, Эдуард, сегодня я не твоя клиентка.
– Как жаль, как жаль. Зато очень рад был пообщаться с красивой дамой. Если что, к вашим ногам примчится жёлтое такси.
Храпко уехал.
Чувствовался привкус наигранности.
«Если бы не работа, то и не подумал бы Эдик одарить меня ароматными комплиментами. Возможно, наивно следует одному из советов отца».
И вправду чувствовался обступающий холод, но девушка решила перетерпеть его. На проходящем составе должен ехать дедушка Всеволод, и доброе общение со знакомым человеком как раз согреет.
На противоположной стороне путей начала очерчиваться фигура. По неспешному шагу можно было узнать Всеволода. Ему оставалось пройти не более пятисот шагов.
В этот момент возник свет от фонарей трамвая. Яркое надвигающееся пятно издало сигнал, напоминающий пение щегла. Колёса на современных моделях не производили ужасного стучащего шума, поэтому в тёмное время машинист информировал о приближении состава.
Фигура неловко ускорилась: хромая, делая паузы для отдыха, чуть подпрыгивая от волнения и желания успеть. Но нагоняющий расписание транспорт преследовал свои цели.
Механический змей остановился. Софья взошла на площадку одной ногой и замерла.
Звукосветовой сигнал поторопил пассажиров. Двери начали сдвигаться к тоненькой ножке. Девушка не знала, установлена ли система автоматической остановки перед препятствием. Ползущие края отзывались дрожью в коленях. Но отступать Софья не собиралась.
Прорезиненная окантовка сжала ножку. Боль усилилась. Софи удержала панику, и через секунду давление остановилось.
– Эй, а отпускать собираешься, железный пирожок? Всеволода забыли!
Вцепившись руками в дверцы, мадмуазель почувствовала слабость в руках и движение земли под второй ногой. Трамвай набирал ход.
Софья закричала от испуга. Нажала всеми силами на створки, но безрезультатно. Учащённое дыхание потерялось в нарастающем воздушном потоке.
Подумав про хромающего Всеволода и ожидающую у дома Богдану, овладела собой и сконцентрировалась на доступных возможностях. Кнопка экстренного открывания дверей висела слишком высоко, чтобы до неё достать. Стоп-кран располагался чуть ниже.
