– Вот, изучай! – положил передо мной кожаную папку, перетянутую красной резинкой. – Если вопросы есть, тут же спрашивай всё что нужно.
Я открыл папку. Первой лежала толстая стопка бумаги, прошитая суровой нитью. «Валентин Милинкевич» – чёрным маркером было размашисто выведено на обложке.
– Вот к этому субъекту я тебе в первую очередь рекомендую присмотреться, – произнёс Николай.
– Почему?
– Это наш местный гражданский активист, борец с коррупцией, – иронично усмехнулся Николай. – Пишет громкие статьи, обличает, знаешь, чиновничью братию. Однажды нападение на него было. Не слышал?
– Нет, не довелось.
– Ну как же, громкая история была. Лет пять назад это случилось: челюсть ему сломали, череп проломили. Почти месяц в больнице провалялся. Ещё из Москвы приезжали твои коллеги писать про всё это. Вот… – Он аккуратно извлёк из бумажника пожелтевшую визитную карточку. – Из «Комсомольской правды» корреспондент был, Владимир Карпов. Знаешь его?
– Знаю немного, – ответил я, смутно припоминая Карпова, приветливого лысого толстяка с обрюзгшим желтушным лицом.
– Вот он был. Два дня, наверное, по городу бегал, всех на ноги поднял – «Терпиловку», полицию, даже больничный персонал.
– А вы в итоге выяснили, кто напал‑то? – спросил я.
– Нет, не удалось, – пожал плечами Николай. – Свидетелей не было, а от него мы ничего толком не добились. Мол, было темно, никого не разглядел.
– Может, боялся рассказывать?
– Да шут его знает. Но, кажется, напуганным не выглядел. Мы, впрочем, и без него пытались найти нападавших.
– И как успехи?
– Да-а-а, – безнадёжно махнул рукой Николай.
– А искали как?
– Вот! – Ястребцов ткнул пальцем в папку. – По его заметкам работали, по тем, что показались поострее.
Между листами дела обнаружились три публикации, аккуратно вырезанные из газет и наклеенные на плотную мелованную бумагу. Я по очереди пробежал каждую. В одной намекалось на то, что ливневая канализация в городе обслуживается из рук вон плохо и подпускалась аккуратная шпилька некоему Шумилову, заведующему городским коммунальным хозяйством. Во второй речь шла об инспекторе ГИБДД Вершинине, который, пользуясь тем, что дорожная разметка на одной из улиц плохо различима, обдирал водителей, ненароком заезжавших за запрещённую линию. Третий материал, самый крупный в подборке, назывался «Детей травят». Сопровождался он карикатурой, изображавшей повара, выжимавшего змею в кастрюлю, вокруг которой, с огромными ложками в руках, толпились плотоядно скалящиеся дети. Особенно удалась художнику рептилия – она с изумлённым видом пялилась на своего мучителя в пышном колпаке, и из глаз её капали слёзы, большие как сливы. Сама заметка, впрочем, не содержала ничего особенного – в ней лишь рассказывалось о том, как один из детских садов в целях экономии заказал молочные продукты, содержащие ГМО.
– И за эту мелочь его избили? – недоумённо произнёс я, перевернув последнюю страницу. – Да не может быть…
– Почему? – с интересом качнулся вперёд Николай.
– Да, Коль, какие‑то беззубые всё это тексты, слабые. Про инспектора он только предполагает, что тот мог при таких и таких обстоятельствах злоупотреблять полномочиями. Руководство детского садика напрямую ни в чём не винит, дескать, тут, скорее всего, оплошали поставщики. А в деле с канализацией вообще больше на природу жалуется, мол, сейчас аномально дождливая погода, и система с потоком воды не справляется. Странно, что за всё это ему прилетело…
