Туарег несся сквозь чащу. Я снова сидел, расправляя одеревеневшие конечности, в диком возбуждении, не замечая, болит ли плечо – да бог с ним! Потом! Главное выбраться!
Ветки хлестали по стеклам, заросшая колея скребла чем-то твердым днище. Но уехал я недалеко. Аккуратно притормозил перед перегородившим путь еловым стволом. Ствол выглядел темным и замшелым – ровесником той просеки. «Ща отпихну трухляшку» В животе неприятно затянуло, словно кто-то потуже зашнуровывал на всякий случай. Я пару секунд помедлил – хотелось исчезнуть или проснуться – дёрнул сумку и мягко спрыгнул в листья и хвою. Бревно не шелохнулось. То ли почувствовав, то ли от страха и возбуждения перекатился через преграду. Выстрел эхом дал под ребра и глухое «тук» отдалось в затылке – пуля ударила в лежащий ствол, ставший теперь мне укрытием. Я лихорадочно распахнул свой арсенал.
Время: всё ещё минус двадцать лет или уже минус девятнадцать.
Я не успел ничего спланировать. Всё вышло спонтанно. Наверное, впервые в моей разлинованной жизни. Это произошло сразу после того, как Свету увезли первый раз. Не помню кого я больше винил. Виталика? Он ведь запустил эту трагическую цепочку, приведшую к… Хотя больше всё-таки я негодовал на себя. Я её оттолкнул в этот момент. Мне было сложно, но я даже представить не мог, насколько тяжело было ей. Это все могло превратиться в нечто общее. Стать нашим объединяющим «мы». Но я сам вбил этот клин. А Виталик – что Виталик – тупое орудие в руках судьбы. Сейчас для меня это ясно. Тогда же видимо что-то мешало мне посмотреть под иным углом. И больше всего я злился на себя, что до сих пор не сделал ничего с этим здоровенным уёбком.
Я случайно увидел его садящимся в машину. Субботний день. Морозно. После снегопада не успели убраться – на улицах ещё вполне белый снежный накат. Я неспеша подъезжал к Москворецкому рынку. Высматривая свободную парковку, сверлил глазами стоящие авто на предмет, не собирается ли кто из них уже отъехать. Как вдруг знакомая, слегка сутулая фигура, привлекла мое внимание. Тогда я в досужих мечтаниях представлял себя избивающим Виталика железным прутом. Наношу ему, типа, тяжкие телесные. Это были, честно признаться, абсолютные фантазии. Счётчик шансов не выдавал ни одного успешного исхода. Но я не сдавался и продолжал фантазировать.
Виталик сел в свой потрёпанный е-класс – возрастом по приметам не меньше десяти лет. Надо сказать у него это весьма грациозно получилось. При своих выдающихся габаритах и с виду грузной и неуклюжей походке, Он моментально оказался внутри и стартовал. Можно было подумать, что кто-то его преследует.
Парковочное место освободилось и надо было поторапливаться. Я включил поворотник, проехал чуть дальше, чтобы встать задним ходом. Но меня опередили. Какая-то невзрачная машина настолько преклонных лет, что марка и модель не определялись навскидку.
– Да какого!? – я даже вскрикнул от негодования, но тут же осекся. Из «помойки», прихрамывая, вышел дедок и стало ясно, что отвоевывать парковочное место я у него не стану.
Я покрутил головой, но вместо парковки опять увидел Виталика. Точнее, его авто. Стоял на светофоре, причем так, будто развернулся и сделал приличный круг. Вторую подсказку упускать уже даже для меня было бы слишком и я пристроился за ним.
Он тоже никуда не торопился. Заехал в какое-то мутное кафе «Старый Крым». Прождал я его там часа два. Вышел он оттуда в обнимку с сухоньким кавказцем. Подвёз его до Шаболовки. Мне уже стало надоедать это наружное наблюдение. Суббота под угрозой, а я же собирался с Лёшкой погулять. В конце концов, какой смысл выслеживать, если все равно духу не хватит. Да причем тут – какие у меня шансы против Виталика даже один на один? К чему это все? Ешка остановилась у панельной пятиэтажки в Измайлово. Я записал адрес и собрался уезжать, но решил, что сделал недостаточно. В общем, я подошёл к бабульке на лавочке у подъезда, с которой до этого здоровался мой подопечный.
