- Вот вам ее номер, - протягивает вырванный из ежедневника клочок бумаги, - захочет, сама даст адрес.
Номер я набираю сразу, в подъезде, спускаясь по ступеням. Когда она подымает трубку, непроизвольно останавливаюсь. Ее голос совсем непохож на тот, что звенел в моем КСП, поражая глупостью.
- Полина? – спрашиваю, как бы сомневаясь.
На проводе тишина, а потом вдруг:
- Глеб Дмитриевич?
Удивительно, что она так просто узнала, ведь общались мы мало, но мне не нравится, как именно она разговаривает, как будто тяжело больна.
- Диктуйте адрес, - строго командую, и она подчиняется, даже не спросив, что мне нужно, святая наивность.
Судя по всему, здесь Полина снимает квартиру. Стены покрашены зеленой масляной краской, на первом этаже стойкий запах кошачьей мочи, а между вторым и третьем кто-то курит, стряхивая пепел в старую консервную банку.
Полина едва держится на ногах, когда дверь в квартиру открывается, она припадает к стене, оклеенной старыми выцветшими обоями, потирает плечи, будто замерзла.
По дороге сюда, в поезде, я тщательно изучил все признаки отравления, поэтому делаю шаг к ней, бесцеремонно раздвигая веко, словно врач, разглядывая кровяные излияния на оболочках слизистой глаз. Замечаю бледность, слабость, и бурые пятна засохшей крови под носом. Полине все равно, что я с ней делаю, ей слишком плохо. Не разуваясь, прохожу на кухню. В холодильнике стоит компот.
- Я, кажется, подхватила какой-то вирус.
- Понос, десна кровоточат, живот болит?
Не знаю, почему она безропотно слушается меня, но в это раз поступает правильно. Полина кивает, морщится, падает на стул у кухонного стола, держит голову руками.
- Где стационарный телефон?
Она безразлично указывает в коридор. Двумя шагами пересекаю помещение.
- Почему вы приехали, Глеб Дмитриевич? Я ничего из ваших вещей не брала, честно слово.
Не обращаю на нее внимания.
- Скорая? Отравление крысиным ядом, девушка двадцать пять лет. Плохое состояние. Быстрее.
Называю адрес.
- Двадцать четыре, каким еще ... - едва шевеля губами, спорит Полина, сжимая виски руками.
- Где, тв*ю мать, вы берете этот компот? – достаю из рюкзака таблетки угля, отрываю сразу пять, наливаю полный стакан воды, заставляя выпить, потом еще один и еще.
Полина давится, захлебываясь, но слушается, безропотно выполняя.
13. Глава 13
- Как вы узнали? – ее большие глаза полны тоски и боли, по щеке течет слеза.
Я вестник плохих новостей для девчонки. Полина рассказала, что компот настоятельно советовала пить лучшая подруга Диана, сама заваривала и приносила. Началось это всего пару месяцев назад, будучи фанатом полезного питания, читала об этом вслух, объясняя, что к чему. У Полины талант притягивать к себе неприятности. Это не женщина, а просто беда.
Сижу на стуле, возле ее кровати, рюкзак поставил на пол, смотрю на то, как настраивает капельницу медсестра, подвешивая прозрачный пакет, поправляя провода, шнуры и иглу.
- Позовете меня, как прокапает.
Киваю, стул не очень удобный, но это лучше, чем стоять.
- Жа..., - осекаюсь, - наш врач случайно сдал ваш компот на анализ, вместе с другими образцами.
Ее лицо золисто-серого цвета, Полина слишком слаба, неизвестно, сколько ей понадобится времени, чтобы восстановиться. Остается надеяться, что организм выдержит подобную интоксикацию. Я хочу придушить эту «подругу» голыми руками, но Полина смотрит на меня полными глазами слез:
