– Мира? Что-то не так? – спросила Гили.
Я посмотрела на неё – Гили беспокойно вскинула уши.
Не стоит её тревожить. Тем более по пустякам. Наверняка ведь от волнения всякое мерещится.
– Ничего, показалось, – отмахнулась я.
– Давайте пойдём отсюда! Вдруг чудище какое из чащи выскочит, – обхватила себя руками Светлана.
В конце концов мы направились домой. Однако ощущение почему-то не прошло, а только усилилось…
Ровной лентой мы направлялись к Звёздграду. Скромные снежные сугробы отражались искрами солнечных лучей. Живая зелёная трава – пока уставшая и помятая, как старая перина – просыпалась от долгого зимнего сна. Шёлковые тени деревьев длиннели, в разы перерастая своих владелиц.
Для чуткого слуха лес полнился звуками. Я лишь отдалённо слышала мирный шорох листвы, колыхаемой ветром, негромкий хруст снега и своё тяжёлое дыхание. А вот мои дорогие зверочки – они смотрели на мир яркими, сияющими от восхищения глазами: они не так часто выходили в лес, и каждый треск, каждый звонкий вскрик птицы приводили их в восторг и в ужас одновременно.
– Ты точно уверена, что на нас не нападут животные? – спрашивала из раза в раз Светлана, прижимаясь к моей спине: я ведь, как всегда, первая.
– Мира, ты знаешь дорогу? Кажется, по этой тропе ты нас ещё не водила, – уточняла Ала.
– Да бросьте вы! Это всего лишь лес. Если на нас нападёт какое чудище, я ему ка-а-ак дам, – успокаивала их Гили, подгоняя нас сзади.
Но со мной им нечего было опасаться. Со мной им должно быть не хуже, чем с престарелым лесником, ведь меня лес не боится. Мы с лесом дружим.
Возможно, даже чуть больше, чем с моими дорогими зверицами.
Рано или поздно подружки всё-таки выдохлись (даже Гили!), а небо стало розоветь. И я повела их назад. Эх, знали бы они, как далеко я захожу без них… Хотя лучше им не знать!
А вот и стена – вдалеке высится гордый частокол, который только-только начали восстанавливать к приезду в город Белых Медведей. Раньше он был местами повален, частично – сожжён. Весь Звёздград казался не более чем лесом с домами вместо деревьев: в нём, тихом и глухом, лишь через вторую-третью улицу удавалось встретить живую зверолюдову душу. Когда-то могучий, стольный град превратился в маленький племенной лагерь.
Но откуда мне знать? Я же никогда не видела старый Звёздград, ещё до войн…
А вот нет! Видела. В отличие от многих, кто здесь живёт, я не хочу ограждаться от прошлого. Разве у этой Матушкой позабытой страны – среди полных чудовищ лесов – что-то осталось, кроме памяти?
Я видела Звёздград в книжках. Да-да, в тех старых грамотах, что разваливаются, стоит их взять в руки. Мои родители были предусмотрительны: научили меня читать и писать, хоть и писать сейчас почти что негде. Я знала старый Звёздград и старых великих князей не понаслышке. Я видела расписной пузатый Неизменный дворец, хоромы великих князей на рисунках пожелтевших страниц. Я встречала князей в потускневших изгибах букв. И прекрасных молодцев – в древних сказаниях о богатырях.
И когда я шла к нашему дому на окраине Звёздграда, я представляла не обвалившиеся крыши хат, не посеревшие стены и не обитые пороги. Я воображала яркие краски резных наличников[5], смешные морды охлупней[6] и дружелюбно распахнутые двери соседей. Мне хотелось видеть резвящуюся ребятню, игравшую в «поймай хвостик», и хохочущих от радости взрослых. Хотелось видеть свет на небесах, а не полутьму под укрывающими нас тучами.
