– Да-да, а наш «великолепный» Чёппи раскрыл преступление, – с улыбкой на лице сказал Томсон, поправив ворот своего плаща. – Шеф, в очередной раз хочу спросить у вас, вы хоть сами верите, что этот пустоголовый архивариус смог раскрыть два серьёзных дела? Он не может отличить приказа от служебной записки, да и мозг у него разгоняется весьма и весьма долго.
Томсон походил на грациозного орла. Его лицо было худощавым, с резкими, чётко очерченными чертами, словно высеченными искусным резцом скульптора. Чёрные густые волосы лишь подчёркивали каждую отдельную часть лица. Высокий лоб увенчивали тонкие брови, идеальной дугой изогнутые над глубоко посаженными глазами. Эти глаза были удивительного оттенка – серо-голубые, цвета штормового моря, они излучали проницательность и ум. Взгляд их был острым и пытливым. Тонкий нос с едва заметной горбинкой придавал лицу аристократический вид. Губы плотно сжаты в линию. Каждое движение и жест могли бы выдать в нём настоящего джентльмена, но им он в сущности не являлся, потому как частенько прибегал к резким высказываниям. Многие люди подмечали, что он может рубить правду, несмотря на то, что она может оказаться очень тяжёлой и неприятной, из-за чего некоторые люди обходили его стороной. Однако же, наш детектив не был привязан к обществу и не боялся чужого мнения, он был всегда погружен в свои собственные мысли и в дело, а когда выбирался из них, то походил на безумца.
– Это дело перейдёт к Робинсону и Белтону, – всё так же суров произнёс шеф, заграждая детективу путь. – Надеюсь, что ты не станешь напрашиваться на неприятности.
Томсон попытался прошмыгнуть сбоку, но с обеих сторону к начальнику придвинулись два человека: Чёппи Робинсон и Марли Белтон. Робинсон был примерно ростом с шефа, может чуть больше, а вот Белтон был примерно наравне с Томсоном – метр восемьдесят шесть. Правда Марли был по шире в плечах и выглядел более мясистым и плотным. Да и лицо его походило на квадрат с большими глазищами, кривым носом, который был разбит не единожды и маленьким ртом, постигшем ту же неприятную участь, что и предыдущая часть лица.
Детектив лишь слегка приподнял бровь, оценивающе осматривая троицу перед собой.
– Я здесь не для того, чтобы ввязываться в ссоры, джентльмены. Напротив, хочу внести свою лепту в раскрытие этого жестокого преступления. Время сейчас бесценно, и каждая минута промедления может обернуться катастрофой. Насколько я могу судить, девочка всё ещё в особняке.
– Ну уж нет, оставь свои штучки! Ты для нас только обуза и лишние проблемы! – Марли ударил себя кулаком по ладони, закипая от злости. – К тому же, сейчас всё закончится, малышка в руках у полицейского, он оберегает её.
– Неужели? – с сомнением выдал Томсон. – Как думаете, сколько здесь полицейских? Нет, я серьёзно, можете посчитать.
– Примерно, человек двадцать, – ответил Чёппи, после длительной паузы.
– Отнюдь неверно, мой «дорогой друг», – тут же ответил Брайан, не брезгавший окунаться в иронию. – Двадцать пять, с учётом четырёх криминалистов, одного шефа, и трёх детективов.
– Что ты хочешь этим сказать? – непонимающе спросил Чёппи.
– Хорошо, для особо «одарённых» поясню, – с нескрываемой гордостью сказал Томсон. – Если верить словам нашего сослуживца, то мы можем прийти к выводу, что его напарник находится на третьем этаже в полном здравии. На руках у него раненная девочка.
