– Барбара, ты дома? У тебя тут дверь…
Шкаф. Вытряхнуть постельное бельё. Пусто, везде пусто… Чёрт!!
– Алло, полиция? – спустя ещё примерно минуту донеслось с лестничной площадки. Дедуля умненький, дедуля боится лезть на рожон. Вот и славно. – У меня тут, кажется, соседку ограбили… да… нет, не заходил… адрес, да, записывайте…
Кейр высыпал на лимонно-жёлтый в чёрную крапинку ковёр (и как только у этой бабы глаза не вытекают каждый день на такое смотреть?!) содержимое ящика прикроватной тумбочки. Какие-то флакончики, блокнотики, пачка тонких сигарет, губная помада, вышитый бабочками кожаный очечник… ярко-красный, очень реалистично выполненный вибратор. Тьфу ты, блин…
Морщась от боли, он наклонился и пошарил вытянутой ладонью за серой коробкой кондиционера под окном. Ничего…
После последней встречи с «байк-клубом» у Кейра болели все рёбра и он через раз мочился кровью. В следующий раз, если он не принесёт Бугру капусту, тот его просто прикончит, в этом нет уже никаких сомнений. Он так и сказал тогда, отвешивая распластанному на асфальте Кейру последний пинок по почкам: «Не найдёшь, тогда уж мне самому придётся навестить тебя и твою семью… и боюсь, что это будет последняя наша встреча…» А затянутые в кожу амбалы из его стаи стояли вокруг и любовались зрелищем.
И эти грёбаные суки действительно знали, где он живёт.
Назад в гостиную. Снова исцарапанная деревянная стойка с развешанными над ней бокалами. Белый кухонный кафель в мелкий бежевый цветочек. Магнит-открывашка на холодильнике в виде Суперволка – ха, он тоже эти комиксы собирал в детстве.
Где, где, где?!
Серые кухонные шкафчики. Бутылочка пива с маленькой пятиконечной алой звёздочкой на этикетке, стыдливо припрятанная за горой разноцветных пластиковых коробок (Кейр мгновение помедлил, а потом сунул бутылку за пазуху). Множество жестяных ящичков на верхней полке. На пол, всё на пол. Кофе, соль, мука, рис… пусто… сахарница…
Тяжёлая банка в виде белого фарфорового слоника с загнутым вверх хоботом рухнула вниз, треснув острым краем как раз по косточке на ступне. Кейр тихо взвыл, хрипло выматерился, глянул на пол…
Да-а-а! Вот оно!
Ему показалось, что с улицы слышатся звуки сирен. Проклятье!!
Позавчера он официально стал совершеннолетним, а значит, рассчитывать на поблажки от правосудия больше не приходилось.
Кейр присел на корточки и стал лихорадочно собирать с пола и распихивать по карманам бесконечные цепочки, колечки с цветными камешками, пару тонких золотистых браслетиков – может быть, действительно золото? – какие-то серьги, тоже с камешками…
На лестнице послышался тяжёлый топот ног.
Дурацкие браслеты никак не влезали в карман джинсов, и тогда Кейр, снова чертыхнувшись, нацепил их себе на запястья и бросился к окну. Выход на пожарную лестницу… чёрт, заперто… Он содрал с крючка рядом с газовой колонкой белое кухонное полотенце с жёлтыми мишками и намотал его на руку. Удар, ещё удар, звон разбитого стекла, задвижка. Готово! Спускаться вниз пролёт за пролётом показалось слишком долгим, и Кейр прыгнул на подвесную лестницу вдоль перил. Высоты бояться было некогда, и он пополз вниз, быстро-быстро, как обезьяна, перебирая руками и ногами.
До земли оставался какой-то один этаж, когда кисти обеих рук на холодных как лёд ржавых скобах внезапно свело какой-то сумасшедшей по силе судорогой. У Кейра закружилась голова, сознание резко поплыло, перед глазами закрутились огненные шутихи. Он зажмурился и резко сделал пару глубоких вдохов-выдохов, пытаясь прогнать дурноту – да что же с ним такое? чёрт, нельзя медлить! – но пальцы всё равно ослабли, неумолимо делаясь какими-то ватными. Кейр чуть было не сорвался, но в последний момент умудрился-таки снова перехватить скобу скрещенными руками и безуспешно попытался расслабить сведённые мышцы. Ничего не получилось: тело только окатило жаркой дрожью, словно водой из горячего душа, а потом его ладони всё-таки разжались.
