– Там же внутри живые люди, – помрачнев, заметила Дэви. – Ну, допустим, не люди – аборигены, местные жители, не важно, как вы их называете. Существа, похожие на вас, наверняка способные ощущать боль и стремящиеся выжить. Неужели вам их не жалко?
– Жалость на войне – неуместное чувство, – холодно ответила Сиенна. – Ты видела экс-командора Нолана. Тебе его не жаль? Три года назад это был красивый и сильный мужчина, один из лучших ксинергетов Тессара, любимец женщин. Нолан командовал аванпостом в течение десяти лет, а теперь… Теперь он – никому не нужный военный пенсионер. И если бы не вмешательство нынешнего командора, для которого боевое братство и память о заслугах – не пустые слова, Нолану пришлось бы доживать свои дни среди гражданских, в скромном казенном жилище на окраине Ксантра или Хтона. Хотя не думаю, что он прожил бы долго: такие, как экс-командор, предпочитают оборвать жалкое существование любым доступным способом. Понимая это, Альн О’Рэн, вопреки предписанию, оставил Нолана на базе и дал ему работу. И если хотите знать, кому я сочувствую больше – заживо сгоревшим солдатам противника или бывшему командору, то, полагаю, ответ очевиден.
Она нахмурилась и отвернулась, не желая больше говорить на эту тему. Слишком больно. О чем они вообще взялись рассуждать, эти глупые алиенки, никогда не бывавшие на войне, не терявшие друзей и возлюбленных, не стоявшие, как она, перед самым трудным выбором в жизни: нанести непоправимый вред близкому и родному существу или дать ему умереть. Шли бы они со своей жалостью в …
Эмоциональный поток прервал тихий всхлип и шум упавшего тела. Сиенна обернулась: бледная, разом обмякшая Алиса не усидела на стуле и грузно шлепнулась на пол.
Она пришла в себя раньше, чем её попытались поднять, и села, удивленная случившимся обмороком. Дэви опустилась на колени рядом, с тревогой оглядывая её, Сиенна приложила ладонь к артерии на шее – видимо, считала пульс.
– Не ушиблась? – спросила она. – Почему не сказала, что у тебя болит голова?
– Не знаю, – пробормотала Алиса, чувствуя, как от прикосновения атари по телу бегут теплые животворящие волны. – Вначале она просто ныла, а потом вдруг резко…
– Так не пойдет, – Сиенна убрала руку. – Повторяющиеся приступы во время беседы означают, что твой мозг остро реагирует на телепатическое воздействие. Если ничего не предпринимать, всё закончится отеком или кровоизлиянием. Или смертью, и я до конца своих дней буду винить себя в твоей гибели. Это в мои планы не входит, поэтому давай договоримся: ты будешь сообщать мне о любых изменениях в самочувствии, и, если вновь появится боль или тяжесть, мы будем прерывать общение. Ненадолго, чтобы ты отдохнула.
– Может, просто снять эти штуки? – Дэви дотронулась до агменторов. – Вдруг это из-за них?
– Они лишь усиливают коммуникативные импульсы, – усмехнулась атари, – но не мои, а ваши. Человеческий мозг настолько неразвит или ленив, что я едва слышу создаваемые им мыслеобразы и вербальные формы. Если убрать агменторы, я перестану понимать вашу речь, вот и всё.
– Понятно. – Алиса ухватилась за стул и осторожно встала. – Считайте, что мы договорились. Сейчас мне намного лучше, поэтому можем продолжить…
– Тебе нужно отдохнуть. – Сиенна поднялась. – А я поговорю с командором. Вы постоянно находитесь в комнате с искусственным освещением, мало двигаетесь, дышите очищенным воздухом – всё вместе это способно вызывать приступы головной боли. Поэтому, я уверена, небольшие прогулки он вам разрешит.
