– Ффух, прямо гора с плеч, – Мэллори запрокинула голову. – Значит, они всё-таки что-то нашли?
– Да, – на скулах О’Рэна дернулись желваки, – и это относится к третьей новости. Мы на пороге новой войны. По сравнению с которой прежняя – детские игры в песочнице.
Девушка резко выпрямилась:
– Серьезно?!
– Вполне. – Его тон не оставлял сомнений. – И у этой войны уже есть первые жертвы. – Командор помолчал, потом вздохнул: – Вот еще одна чудовищная новость: половина отряда вернется на базу в пластиковых мешках.
– Кто? – Мэл вцепилась в подлокотники кресла и вскочила. – Да говори же! Инн жива? А Рэйн? Йорен?
– Джаил в порядке, я разговаривал с ней по рации несколько часов назад, – успокоил Альн. – Насчет остальных – узнаем ближе к вечеру, когда их привезут из точки сбора. Пришлось выслать транспорт: там раненые. – И, видя, что девушка уже открывает рот, чтобы что-то спросить, предостерегающе поднял руку: – Все вопросы потом. Объяснения – тоже. Сейчас, рядовая Мэллори, вы пойдете к себе в казарму, примете душ и плотно позавтракаете. Скажете Крейдену, что вас выпустили досрочно… за примерное поведение. Далее – по распорядку. Когда отряд прибудет на базу, тогда и поговорим. Можете идти.
Он видел, как терзает её неизвестность, как рвутся наружу невысказанные слова и дрожат от волнения руки. Ну, конечно, там же Рэйнир… старый друг! Ревность снова ущипнула за сердце, и О’Рэн отвернулся к окну, чтобы не провожать уходящую девушку взглядом. Однако Мэл не ушла. Остановилась у двери и напомнила:
– Ты не сказал, что за третья новость.
– Хотел оставить её на потом, – Альн продолжал смотреть в окно, – но, так и быть, намекну, чтобы подогреть твоё любопытство. Экспедиция раскрыла секрет, почему планета Нова призвала Хранителя, и теперь ясно, какую проблему должен решить нефилим. – В его голосе проскользнула усмешка: – Интересно, как он один со всем этим справится?
…Ему снился мирный, залитый утренним светом лагерь. Женщина по имени Зои, живая и невредимая, вынула из чудо-печки тарелку с едой и окликнула молодую помощницу:
– Ильке! Отнеси профессору ужин.
«Смешное имя, – подумал Рэйнир. – Как будто в стакане встряхнули мелкие камешки».
И проснулся, чувствуя, что его левая рука почти полностью онемела. Он пошевелился: плечо ощущало непривычную тяжесть. Всё еще плохо соображая, Рэйн скосил глаза и увидел спутанные русые волосы.
На его руке спала девушка.
Та самая, с хвостиком, которую – ну, надо же, вспомнил во сне! – звали Ильке.
За стенами палатки уже рассвело.
Он стал прокручивать в памяти то, что случилось ночью.
Сперва они просто лежали рядом и целовались, сдержанно, как на первом свидании. А потом увлеклись настолько, что в какой-то момент Рэйн обнаружил, что ласкает губами её обнаженную грудь. Долгое воздержание сыграло с ним злую штуку: ощутив мягкость и податливость женского тела, он потерял над собой контроль. Девушка не противилась, скорее, наоборот, хотя он набросился на неё, как голодный хищник – теперь это виделось ему так – не особенно беспокоясь, получает ли она от этого удовольствие. А когда наконец его накрыла ослепительная волна наслаждения, он просто откинулся на спину и… уснул. В один миг отключился и проспал до утра так крепко и безмятежно, как будто не было в его жизни ни потерь, ни близости смерти, ни войны – прошлой или грядущей…
Рэйнир прикусил губу и нахмурился.
