– Не-а, – неохотно призналась малышка, ковыряя снег сапожком. Кетреййи не умеют врать. – Но мне очень-очень хочется, хирра!
– Ладно, – авось, от одной конфеты ребенку не поплохеет; Мрланк взял девочку за руку и подвел к автомату. – Какие конфеты тебе нравятся?
– Большие, – заговорщически прошептала она.
Потом он стоял и смотрел, как довольная малютка торопливо уплетает сладость, оглядываясь по сторонам – не засекут ли. Ему и самому было хорошо от ее наивного счастья.
Подъехал снегоход, подняв тучу снежной пыли. Водитель шитанн вылез, пока пассажиры входили-выходили, и принялся выговаривать трактористу: аккуратнее, мол, маневрируй, смотри, чтоб дети под гусеницы не попали. Мамаши тут же бросились наперебой его защищать: мужик свой, проверенный, из стайки детей двое – его собственные. Напомнив на всякий случай, что трактористу не за аттракционы платят, дорогу тоже не мешало бы расчистить, водитель вернулся на свое место, и снегоход поехал дальше, домики замелькали за окном, а потом остались лишь огни трассы.
Координатор вспомнил о Мрланке. Прислал вызов в Эфлуттраг, и теперь ему надо было преодолеть четверть планеты ради того, чтобы старик на него поворчал.
Когда-то Мрланк побаивался Криййхана Винта. Чувствовал себя слишком ничтожной персоной для того, чтобы глава Круга кланов общался с ним лично. Нынче ему было плевать. Что ему гнев или недовольство старика? Ему уже довелось умереть. Испытать ужас смерти и боль возвращения к жизни. Он больше ничего не боялся, вообще. И никуда не торопился. Дорога вымотала организм, слабый еще, неокрепший после больничной койки, и он не стал нестись на прием, позабыв о себе. Прибыв утром в Эфлуттраг, снял номер в гостинице, пригласил миловидную женщину, чтоб напоила кровью и согревала во сне, и проспал несколько часов. Проснулся за полдень, полежал в ванне, перекусил вместе с кетреййи. Потом вызвал аэромобиль с водителем, подбросил милашку до дома и лишь после этого отправился к координатору. Еще около часа его промариновали в приемной, не понять – в отместку или Криййхан Винт действительно был так плотно занят.
Наконец перед ним отворили дверь, и высокий худой старик с выпирающими костями черепа уставился на него долгим взглядом.
Криййхан узнал молодого человека – а молодыми он считал всех, кто не дотянул до семи десятков. Узнал по красной капитанской полосе на плече сайртака и вышитому на груди Золотому Солнцу. Ясно, что это не кто иной, как Мрланк Селдхреди. По ауре же он разительно отличался от того капитана Мрланка, которому координатор давал инструкции перед рейсом на Землю. Тогда перед ним стоял человек без будущего, живой мертвец, сломленный грузом вины. Ныне капитан находился в полной гармонии с миром: спокойный, уверенный в себе и в грядущем… и счастливый, Криййхану аж завидно стало. В сравнении с этим кардинальным изменением новые штрихи внешности были ничем: появившаяся складка меж бровей, шишковатая лысина…
– Мрланк Селдхреди, – представился вошедший, не добавив ни должности, ни названия корабля. Знал уже, что у «Райской молнии» другой капитан.
– Я помню, – скрипнул координатор. – Пользуясь случаем, поздравляю вас с Золотым Солнцем, Мрланк.
Он коротко поклонился.
– Как удачно, что выдался такой случай, хирра.
Криййхан поднял кустистую бровь. Мрланк смотрел невозмутимо, словно ехидство, прозвучавшее в голосе, лишь показалось старику.
