– Недаром, конечно. Вайхес беспрекословно повиновался магистрату, за это его и ценили. Ну ладно маркиз. Допустим, заела совесть, пусть я в это ни капли не верю. Мы тут же отправились в дом Вайхеса. И знаешь, что там нашли?
– Что же? – Меня охватила тревога.
– Ничего. Только кровать в черных пятнах. Думали, кровь под воздействием заклинания, оказалось – сажа. И на простынях горстка пепла. Что-то мне подсказывает, Полли, что пепел этот когда-то был судьей Вайхесом.
Вот теперь мне стало страшно! Настолько, что задрожали руки, а голос неожиданно осип.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что судья пропал, хотя слуги твердят, что хозяин вернулся накануне и лег спать. Окно открыто, но под ним – никаких следов. Я даже пытался унюхать хоть что-то, но знаешь, чем там пахнет? Ничем. Будто кто-то вытянул из воздуха все запахи.
А у меня внутри билась только одна мысль: неужели Анри узнал? Гибель Вайхеса могла быть совпадением. Думаю, у него было множество врагов. Но маркиз Авертас? И если так, есть всего два человека, которые могли поделиться с Анри истиной – Фил и Пьер. Филипп молчал, даже в ссоре не раскрыл брату моего секрета. Оставался Пьер. Но зачем? Зачем он так со мной поступил?
– А теперь, собственно говоря, вопрос: я чего-то не знаю, Полли?
Я молчала. Сил говорить не было. Это была не истерика, а беспросветная паника. Меня кидало то в жар, то в холод.
– Полли, тебе плохо? – встревожился Этьен. – Подожди, налью воды.
Он попытался дать мне в руки стакан, но я не могла его удержать, и герцог сам приложил холодное стекло к моим губам. Я медленно пила воду. В голове прояснялось, но страх только усилился. Если Анри узнал… Значит, он убил Вайхеса? Тогда Этьен найдет его и арестует. Нельзя!
– Полина, твоему жениху пока ничего не угрожает. – Этьен правильно истолковал причину моего молчания. – Просто скажи, была ли у графа Вейрана причина убить судью Вайхеса? Конечно, не считая того, что он руководил судебным процессом.
– Была, – выдохнула я. – Но он не знал!
– Значит, узнал.
Этьен кивнул каким-то своим мыслям, затем взял плед, сложенный на кресле, и укрыл мои плечи. Я постепенно согревалась и приходила в себя. Не верю!
– Анри не мог его убить, – обернулась к Этьену. – У него нет магии.
– А вот в этом у меня есть повод сомневаться. Боюсь только, что магия графа Вейрана сменила свой цвет с белого на серый. Это бы многое объяснило.
– Думаешь, он стал магом пустоты? – ужаснулась я, вспомнив безмолвных теней, окружающих башню пустоты.
– Я допускаю это, Полли. Видимо, мне стоит найти графа Вейрана и поговорить с ним. Не беспокойся, только поговорить.
– Не надо! – Тут же снова всколыхнулся ужас. Раз Анри принялся мстить, кто запретит ему лишить жизни и Этьена? Он ведь… Он ведь руководил допросами, этого не изменить, и Анри ненавидит его.
– Не бойся. – Герцог тепло улыбнулся, обнимая меня за плечи. – Я не по зубам Анри Вейрану вне зависимости от того, в какие цвета окрашена его магия. Я старше и опытнее, а он – всего лишь мальчишка, который вдруг обрел непонятную силу.
– Только бы ты не ошибался, Этьен.
Герцог проводил меня до спальни, а сам заглянул к сыну и направился в кабинет. Я слышала, как стихают его шаги. И думала о том, что, если бы не поздний час, бросилась бы к Пьеру. Потом решила, что Пьер все равно придет сам. Его признание не давало мне покоя, и, будь моя воля, я бы больше не встречалась с магистром пустоты, несмотря на теплые чувства, которые к нему питала. Бесплодная надежда – это жестоко. Но еще более жестоко сначала ее дать, а потом забрать.
