– Что-то мне не хочется за обедом отбиваться от стаи элв’инских девиц.
Брови Ричалда приподнялись – для элв’ина это означало высшую степень негодования.
– Следи за своим языком. Принц ты или нет, но я не позволю, чтобы полукровка смеялся над моими сородичами.
Джоак с трудом подавил усмешку. Наконец-то ему удалось пробить панцирь равнодушия и заставить элв’ина показать свое истинное отношение к нему. Полукровка! Наполовину элв’ин и наполовину человек.
За последний месяц элв’ины не давали Джоаку прохода. Эти среброволосые существа, будь то мужчины или женщины, так и лезли к нему на глаза со своими дочерьми и племянницами. Его представили бессчетному количеству знатных дам – от юных, едва вступивших в пору зрелости, до пожилых, годящихся юноше в матери. Но вскоре он начал ощущать какую-то червоточинку внутри этого повышенного внимания – подспудную неприязнь, проявляющуюся то в неосторожном слове, то в косом взгляде. Хотя в жилах юноши текла королевская кровь, большинство считали его полукровкой. И презирали Джоака, хоть и знакомили с чередой своих родственниц. Для элв’инов он оставался лишь дальним потомком королевского рода, племенным жеребцом для оплодотворения одной из девиц их несчастного племени, чтобы возродить династию. А после его можно и выбросить за ненадобностью, как обесценившийся грош.
Повторения тоскливой церемонии он и стремился избежать, удирая сегодня с пира. Сколько можно ходить вокруг да около? Пора с этим покончить.
Джоак смерил Ричалда взглядом.
– Я, несомненно, раздражаю ваше высочество, – прошептал он, почти не разжимая губ. – Как же тебя, сына королевы, должно бесить, когда ты видишь самых знатных дам народа элв’инов, которые лебезят перед полукровкой и пренебрегают тобой!
Губы Ричалда искривились, он задрожал от ярости, не в силах вымолвить ни слова.
Обойдя его, будто мебель, Джоак направился к выходу.
– Передай всем своим тетушкам и вообще всем, что полукровка больше не играет в ваши игры.
Принц не пытался его остановить. Проходя через кухню, Джоак боковым зрением заметил пару служанок, выглядывавших из-за полок с посудой. Два глаза следили за ним. Марта… Она сняла косынку и распустила волосы, будто покрывало из золотых и бронзовых нитей.
Юноша споткнулся о порог.
Его оплошность вызвала у девушки улыбку. Джоак поправил плащ и ответил ей дружелюбной усмешкой. Марта застенчиво опустила голову и скрылась в темноте за полками.
Поглядев ей вслед, Джоак покинул кухню. Лед эл’винов остался в прошлом. Тепло здешних очагов растопило его. Уже за дверью Джоак оглянулся. Сказать по правде, печи тут ни при чем – всему виной скромная девушка по имени Марта.
После месяца утонченной лести простота и открытость тронули его. Любовь не может возникнуть по договору или согласно купчей. Она должна начинаться со случайного взгляда, проникающего в самое сердце, а потом разрастаться в нем.
Кухни остались за спиной Джоака, но он не сомневался, что непременно вернется туда.
Не только ради вкусной еды, но и для того, чтобы проверить – что же можно выковать в жаре очагов.
Едва закатилось солнце, Мерик уселся на носу «Бледного жеребца», оперся спиной о релинг и вытянул ноги. Пристроив лютню на коленях, он прикоснулся к струнам, импровизируя. Мелодия плыла над портом, где стоял на якоре «Жеребец». Взгляд Мерика следовал за нею к потемневшим небесам.
Луна еще не взошла, и звезды сияли в вышине, будто драгоценные камни, покрывающие мантию. Высоко в небе, окружая кольцом остров А’лоа Глен, виднелись летающие суда, закрывающие звезды. Боевые корабли народа элв’инов нависали над замком, будто позолоченные облака или, вернее, грозовые тучи. Магическое сияние их килей, которое поддерживала сила стихий, можно было различить даже с такого расстояния.
