Можно рассчитывать на премию в сто миллионов долларов, если найдешь чужую цивилизацию. Пятьдесят миллионов ожидает того, кто найдет корабль хичи, больший, чем пятиместный. И миллион баксов обещано за открытие пригодной для заселения планеты.
Возможно, вам кажется странным, что за целую планету платят всего какой-то несчастный миллион? Но ничего удивительного здесь нет. Допустим, что вы нашли такую планету. И что вы будете с ней делать? Нельзя же рассчитывать избавиться от избытка населения, если корабль способен перевезти за раз только четверых. Четыре человека плюс пилот – это все, что может вместить в себя самый крупный корабль на Вратах. Если же пилота не будет, корабль просто не вернется назад. Так что Корпорация поддерживает несколько небольших колоний, одну процветающую – на Пегги и с полдесятка еле живых. Естественно, это никак не решает проблему двадцатипятимиллиардного населения Земли, по большей части голодающего.
В общем, большие премии на повторах не заработать. Скорее всего их вообще невозможно получить, а может, того, за что их обещают, не существует в природе.
Странно, что никто так и не нашел ни следа ныне здравствующей, чужой цивилизации. За восемнадцать лет, за две с лишним тысячи полетов никто ничего не обнаружил. Правда, нашли с десяток пригодных для обитания планет плюс еще сотню таких, на которых человек сможет выжить, если это абсолютно необходимо. Как живут, например, на Марсе или на Венере. Найдены и слабые следы давно ушедшей в небытие цивилизации – не человеческой и не хичи. И еще кое-какие подарки от хичи. А их, кстати, в «муравейниках» Венеры больше, чем мы отыскали в остальной Вселенной. Даже Врата были очищены почти полностью, когда хичи уходили невесть куда и почему.
Проклятые хичи, зачем им понадобилась такая аккуратность?
Итак, мы отказались от повторов, потому что на них не заработаешь, и выбросили из головы все специальные премии за находки, потому что планировать эти находки невозможно.
Наконец мы замолчали и с тоской посмотрели друг на друга. Перспектива разбогатеть была настолько ничтожной, а риск таким большим, что хотелось плюнуть на все и улететь на Землю. Единственный вывод, который мы сделали, – это бесполезность всяких попыток обеспечить себя. В общем, мы поняли, что никуда и никогда не полетим. У нас просто не хватало на это смелости. Клара сломалась в своем последнем полете, а я не пережил даже этого.
– Ну, – проговорила Клара, вставая и сладко потягиваясь, – пожалуй, я поднимусь наверх и выиграю несколько баксов в казино. Хочешь посмотреть?
Я покачал головой.
– Лучше вернусь на работу. Если она еще у меня есть.
Мы поцеловались и пошли в ствол. Когда кабель достиг моего уровня, я потрепал Клару по лодыжке и выпрыгнул. Настроение было не очень. Мы столько усилий затратили на утверждения, будто не стоит записываться только на нынешние рейсы, что я сам почти поверил в это. Конечно, мы даже не упоминали другой тип вознаграждения – премии за опасность. Но это надо совсем дойти до ручки, чтобы отправиться за ними. Например, Корпорация предлагает премию в полмиллиона долларов тем, кто согласится вылететь по курсу, по которому уже вылетал корабль… и не вернулся. Они полагают, что, возможно, произошло нечто непредвиденное: кончилось горючее, например. И второй корабль, может быть, даже спасет экипаж первого. Отличный шанс! Куда более вероятна другая версия – причина, по которой они погибли, по-прежнему ждет вас.
