Врата. За синим горизонтом событий - страница 63

Сэм Кахане выпустил в бороду долгий негромкий вздох и устало проговорил:

– Ну что ж. Прежде всего снимем спектр. Мы с Бобом сделаем это. Остальные начинают прочесывать окрестности в поисках подписей хичи.

– Отличный шанс, – вымолвил кто-то, но так негромко, что я не понял кто. Это могла быть даже Клара. Я хотел было спросить, почему они не радуются, но почувствовал, что, если задам этот вопрос, кто-нибудь обязательно ответит, и его ответ мне не понравится. Поэтому я удержался от вопроса и вслед за Сэмом протиснулся в шлюпку. Там, мешая друг другу, мы надели скафандры, проверили системы жизнеобеспечения, связи и закрылись. Затем Сэм знаком послал меня к шлюзу. Я услышал, как насосы всасывают воздух, потом шлюз открылся и легкий толчок выбросил меня в космическую пустоту.

В первое мгновение я ощутил невероятный ужас. Оказавшись один в центре пространства, где никогда не бывал человек, я так испугался, что даже забыл застегнуть привязной трос. Но можно было этого и не делать – магнитные замки сами защелкнулись, кабель развернулся на всю длину, меня резко дернуло, и я начал медленно возвращаться к кораблю.

Прежде чем я добрался до него, Сэм тоже оказался снаружи. Он летел ко мне, словно надувная кукла, и медленно поворачивался вокруг собственной оси.

Сэм ткнул пальцем куда-то между огромным, в форме блюдца, диском газового гиганта и болезненно ярким оранжевым солнцем. Мне пришлось прикрыть глаза перчатками, чтобы разглядеть, на что он показывает. Как потом объяснили, это оказалась М-31 Андромеды.

Конечно, с нашей точки никакого созвездия Андромеды не было видно. Не было ничего похожего на Андромеду, да и на любое другое созвездие тоже. Но М-31 так велика и так ослепительно сияет, что ее можно разглядеть даже с поверхности Земли, когда смог немного рассеивается. Это самая яркая из внешних галактик, и ее можно заметить почти с любого места, куда отправляются корабли хичи. При небольшом увеличении можно было легко разглядеть и ее спиральную форму, а для проверки – сориентироваться по другим, меньшим галактикам в том же направлении.

Пока я неуклюже нацеливал инструменты на М-31, Сэм то же самое делал с Магеллановыми Облаками, вернее, с тем, что считал Магеллановыми Облаками – он клялся, что распознал S Дорады. Мы начали делать снимки. Цель этой работы заключалась в том, чтобы ученые Корпорации могли с помощью триангуляции определить, где мы побывали. Вы можете спросить, зачем это им, но они как раз этим и занимаются, а вы никогда не получите научной премии, если не сделаете несколько серий снимков. Из этого как бы вытекает, что ученые могли бы определить место по снимкам, которые мы делаем в пути. Но это не так. По ним можно установить общее направление полета, но уже после первых нескольких световых лет становится все труднее и труднее идентифицировать звезды. К тому же еще не доказано, что полет проходит по прямой линии. Зато известно, что некоторые корабли следуют за причудливыми изгибами в конфигурации пространства.

Во всяком случае, яйцеголовые используют все, что могут, включая данные о том, как далеко и в каком направлении развернулись Магеллановы Облака. Знаете почему? Потому что так можно определить, на сколько световых лет вы от них удалены и как глубоко находитесь в Галактике. Период одного обращения Облаков составляет примерно восемьдесят миллионов лет. Тщательные измерения способны показать изменения, соответствующие двум-трем миллионам. Что примерно означает сто пятьдесят световых лет или около этого.