Зацепили «сигару» и вот уже двое суток тащим ее вниз по течению реки в японский порт Тояма на западном берегу главного японского острова Хонсю. Сегодня в семь утра зашли в залив Чихачева на выходе из реки в Татарском проливе – подтянуть крепления «сигары» перед морским переходом. В 16 часов начали выходить из залива, но крупная зыбь и плохой прогноз погоды вынудили вернуться обратно. Будем ждать у моря погоды.
Получил от Гали первую радиограмму, и сколько подобных будет впереди, одному Богу известно. Пока же никаких других сведений, что по-своему тоже неплохо. «Отсутствие новостей есть самая лучшая новость», – гласит английская пословица, с которой нельзя не согласиться, хотя утверждение довольно однобокое. Имеется в виду, что ничего плохого не произошло. А как быть с хорошими новостями?
Третьи сутки отстаиваемся в заливе Суцу, укрываясь от штормового восьмибалльного ветра, очень опасного для буксируемой «сигары». Рядом стоят такие же буксиры «Атласов» и «Итуруп», пришедшие вслед за нами. Они тоже сберегают свои «сигары».
Двадцать четвертого июня на катере приезжали какие-то японские чиновники с полицейскими, устроили проверку, а затем убыли, пожелав счастливого плавания. Вчера вечером около 22 часов приехали трое простых японцев и выразили свои дружеские чувства: обменялись со всеми рукопожатиями и привезли подарки – сигареты, конфеты, яблоки. Интересно и занимательно выглядели члены экипажа, словно благовоспитанные малолетние дети с приходом гостей. Когда японцы стали угощать сигаретами, все сразу оказались некурящими, боялись к ним притронуться. Предлагают конфеты – та же самая картина, все отмахиваются, будто зубы болят от сладкого. Но кто-то бедовый нашелся и рискнул первым взять конфету, наверное, очень потянуло на сладкое, тогда уже и другие руки потянулись, стали брать все и вся. Но все еще проскальзывало некоторое недоверие: один весьма влиятельный товарищ сказал: «Не вздумайте их есть», – и первым выбросил сладости за борт. «Ни Богу свечка, ни черту кочерга», то есть ни себе ни людям, коту под хвост. Ничего другого об этом товарище не приходит в голову».
Судя по осторожности, с которой Михаил писал, таковым авторитетом был кто-то временно исполняющий обязанности первого помощника капитана или помполита, оберегавшего непорочную девственность экипажа перед загнивающим капитализмом и его пробивными, хитрыми и вероломными представителями. Непонятно, почему в рейсе не было помполита, что-то совсем уж невероятное. Но, похоже, его обязанности исполнял секретарь судовой партийной организации, а такие еще пожестче случаются, ибо очень уж опасаются всевидящего ока парткома и нештатного стукача, наверняка имевшегося на каждом пароходе.
«Решили показать японцам кино, но, посмотрев минут пятнадцать «Капитана старой черепахи», они заторопились к выходу, скорее всего, не понравилось, фильм же был на русском языке, который они понимали так же, как и мы японский. После их ухода, воспользовавшись образовавшейся брешью между прекращением демонстрации фильма и исчезновением гостей, сразу же расхватали лежавшие до этого нетронутыми яблоки и даже едва не переругались с теми, кому не досталось. Кто не успел, тот опоздал.
Конфеты вызвали еще большие побуждения, их в самом прямом смысле клянчили друг у друга, особенно у тех, кто под сурдинку сумел сгрести побольше. Меня удивляет такое недоверие к иностранцам, воспитанное у нас. Хорошо, что помполита не было, а то бы их и вовсе на борт не пустили – позор, да и только. Подобный случай был на «Енисее», и при воспоминании о нем до сих пор уши от стыда горят. О какой дружбе и добросердечном сотрудничестве можно говорить после этого. Настороже быть нужно всегда, конечно, но, если явно проявляют дружеские чувства, необходимо отвечать таким же волеизъявлением.
