– Не туда смотришь, не то видишь. Что тебе надо?
– Не скандаль, выслушай, у меня итак сердце разрывается.
– Что у тебя разрывается? Сердце? Не смеши.
– Имя моё Аза. В июле, я родила двойню. Ты же знаешь, что у нас это дурной знак. Поэтому семья приняла мальчика, а девочку, велели утопить, я её даже окрестить не смогла.
– Ну ты и дура Аза. У меня тоже двойняшки, но счастливее меня в мире нет.
– Ты же русская.
– Определись уже ромалэ, то ты меня цыганкой речёшь, то русской величаешь.
– Ладно, будь кем хочешь. Вижу, девка ты добрая, станешь хорошей мамой моей дочке. Я её у бедняков прятала, а потом, они отказались её держать, попросту прогнав. Ты сейчас не сердись, и прими то, что я приготовила… У цыган так принято, тем более, ты взяла моего ребёнка, приняв за свою. Тебе её поднимать, замуж отдавать. Заботься о ней как о родной. Тут Аза упала на колени перед Златой, обняла её за ноги и зарыдала в голос, а в протянутой руке свёрток держит.
– Бери, не отказывай.
– Знаю я твои традиции цыганка. Возьму. Ступай с миром. Но гляди, в мой дом, больше ни ногой, иначе пеняй на себя.
– Клянусь Златка. Всю жизнь за тебя Бога молить стану.
Она схватила руки Златы, прижала их к своему сердцу, поцеловала и кинулась на утёк, даже не оглядываясь.
Дома Злата развернула замусоленный свёрток. Там оказались… очень дорогие украшения. Филигранное колье с пятью крупными сапфирами. Алмазы, меньше на несколько порядков располагались вкруг сапфиров, обрамляя их. Браслет с такими же камнями в комплекте и одна сапфировая серьга, с подобными бриллиантами.
Разбирающаяся в драгоценностях Ирис взглянув на этот шик, резюмировала:
– Не комплект, копейка ему цена. А каторга пожизненная.
– Не преувеличивай Ирис. За это можно хороших коней купить.
– Коней? Каких коней? Мне здесь ещё коней не хватало.
Гавр, придя со службы, определил сразу:
– Ворованные, царские драгоценности. Стоят больших денег, но могут стоить и жизни. Жаль конечно, что не комплект. Но это, принадлежит не нам, наша задача сохранить и передать дочке, а она сама решит, что с этим делать.
– Да Рози?
Девчушка улыбнулась Гавру и застеснявшись, убежала целовать двойняшек.
– Гляди Гавр, как жизнь поворачивается, она настойчиво окружает нас двойнями. Я и мой брат Петша – из двойни, у нас с тобой Ганна и Андрэ, Рози – тоже из двойни.
– Может быть это божий знак?
– Благословение, – пробубнила проходя мимо Ирис, – будете всех собирать, по миру пойдёте…
– Не обращай внимания, сказал Гавр Злате, поворчит и успокоится, она ведь не привыкла к большой семье. А мы с тобой цыгане, да?
Злата улыбнувшись в ответ, занялась своими делами.
В конце октября, у Ирис произошло торжественное событие. С ней, неожиданно для всех, приключился юбилей.
– 20 лет уж мне в обед, – шутила она, – 20 до ста осталось.
Ирис, конечно же ждала, что к ней приедет сынок, но он не приехал, не телеграфировал, не писал, не давал ничего о себе знать.
– Значит так я ему нужна, – сетовала Ирис.
Злата, втайне от неё раскинула карты и знала причины его отсутствия, благородные короли, шепнули ей, что он сейчас в большой беде, на грани жизни и смерти. Огорчать дорогую Ирис, Злата не хотела, поэтому утаила сей факт.
Торжество прошло отлично. Заметив накануне то, что Ирис всё время мёрзнет, возраст, как ни крути, Гавриил и Златка, подарили ей ковёр. Он был куплен с рук, у старого еврея, испытывающего, как и все в то время материальные трудности. Продавая ковёр, он его словно от сердца отрывал. На прощание, старик даже положил руку, на туго свёрнутый рулет прежнего шерстяного приятеля, служившего его семье верой и правдой не малое количество лет.
