Вот ведь.
– А смысл какой? Там палево?
Ещё не хватало ему от конторских бегать.
– Ничего такого, что могло бы тебя подставить, если ты всё будешь делать по инструкции, но если эти данные попадут не в те руки, вот тут у тебя и могут возникнуть проблемы.
– Значит, точно палево. Зачем мне этот геморрой?
– Как знаешь. Я тебя не уговариваю, передумаешь, просто вскрой конверт на свету.
Марат тоскливо оглянулся на маячившего в окне «гелендвагена» Колю. Нехорошо ты со мной поступаешь, пацан, ой, нехорошо.
– Что там внутри-то?
– Всё как обычно. Твой путь в светлое будущее. В очень светлое будущее.
– Мой или твой?
– Твой. Мне здесь больше делать нечего.
Точно за бугор валит пацан. Но от чего?
– Может, и мне тоже отвалить?
– Сам смотри. Конверт вскрой, а после решай.
– Допустим, я решу отвалить, между нами будет всё ровно?
– Ровнее некуда, расход по чесноку. А вот если конверт останется нераспечатанным или пропадёт, вот тогда у нас могут быть проблемы. И проблемы эти надо будет как-то решать.
Ладно, допустим.
– Но если я просто отвалю, ты-то чего?
– Ты же не думаешь, что я только с тобой общаюсь? Так или иначе, я найду того, кто решится. В конце концов, это неплохо оплачивается.
Марат помолчал. За шиворот неприятно стекало. Как бы конверт этот не промок да не разорвался.
– Выходит, на этом всё?
– На этом всё.
Вяло махнув левой рукой в прощальном жесте, Марат побрёл обратно.
Не так он представлял себе их прощальный разговор, ох, не так. И главное, ничегошеньки же не предвещало. Только он начал задумываться о какой-нибудь тихой гавани, где можно было бы удачно провести остаток дней, недвижимость начал потихоньку прикупать с видом на Темзу да Центральный парк, так вот нате.
Сиди теперь, гадай, что пацан себе удумал. А вдруг в конверте этом не просто палево, а такое палево, за которым та же контора тебе потом тихую смерть в шкафу лондонского отеля и пропишет. А что, переборщил с удовольствиями на пьянящем воздухе Туманного Альбиона, с кем не бывает.
Впрочем, прав пацан, не будем спешить с решением. Конверт прожигал Марату рубашку у самого сердца, но неприятность эту мы переживём, как пелось в советском мультфильме. Поспешай медленно, советовал классик, и тоже был как никогда прав. Никто не требует от Марата принимать решение прямо здесь, на солнцепёке, так зачем сгоряча что-то выдумывать.
Постучав в тонированное стекло «гелендвагена», Марат молча сделал хватательное движение ладонью. Водитель Коля на секунду сделал непонимающее лицо. Пришлось движение настойчиво повторить. Чо ты зенки пялишь, я знаю, у тебя есть.
Стекло послушно опустилось, в ладонь удобно легла металлическая фляжка.
Благодарно запрокидывая голову, Марат сделал три хороших глотка и только тогда обернулся.
Нет, не показалось.
Над свежепокрашенной будкой в чистые полуденные небеса уже вовсю летели искры.
Если бы трансформатор был к чему-нибудь подключён, можно было бы подумать, что тот перегрелся на солнцепёке да разом коротнул.
Вот уже в небо полезли первые жирные клубы дыма. Марат повертел шеей, пацана не видать? Но нет, вокруг грелось на солнышке всё то же растрескавшееся асфальтовое поле. Даже собаки куда-то подевались.
Ну нет, пацан, ты нас такими фокусами не проведёшь.
– Поехали, пока пожарные не понаехали.
Коля вопросительно оглянулся на полыхающую будку, но завёлся без вопросов.
Разворачиваться в центр пришлось через какие-то гаражи, но оно так и лучше, меньше шанса пересечься с шумными красными машинами, чьи сирены уже разносились над пыльной промзоной.
