– Ну да… Но я не об этом, ты видишь здесь горы? А ну да… Ну ладно, гору. Я скорее равнинная, пустынная… Ээээ… не бойтесь и не двигайтесь… Тогда не зацепит… Да и прибраться можно.
Лана остановила круговорот теперь двух упырей в природе, хи. Мы стоя на местах смотрели, а сидевшие связанные вместе около почти докатившихся до них камней четыре Ловца ругались и смотрели, как поднявшийся вокруг колоннады вихрь поднял очень немаленькую кучу камней, раскрутил, и вышвырнул очень далеко, на несколько вёрст, но часть и ближе упали.
Боря убрал бинокль от глаз, сообщил:
– Многие упали между Ловцов, но сильно никого не зашибло. И судя по их суете, электроники у них больше нет. А у тебя, Великая Оракулша, неплохая дальность магии.
– Чего такого, пушистенький? – чуть босой ступнёй камень не поковыряла статуя. – У Великих Драконов дальше. Но могу кое-что. Но кто ты?
Скульптура не дождалась ответа от осматривавшего удачно повылезавших из укрытий Ловцов и ругавшегося Бэримора, уставилась с прищуром на по взмаху пальчиков Ланы возобновивших марш по кругу упырей, пробормотала:
– Поразительно! Два могучих демона превращены в умертвий… Что здесь было? Они хотели кого-то… обидеть?
– Меня все обижают, – хихикнула Лана и погладила попу, получившую недавно несколько весёлых шлепков, и всё ещё, несомненно, исколотую мною, я помню про её суеверие, и она говорила мне, получая уколы, что это и расплата за то, что прошлый раз по ошибке убрала следы.
– Обидеть Лану может каждый, не каждый может убежать, – рассмеялся Князь.
– Лану? – встрепенулась оракулша и уставилась на скромно потупившуюся вампиретту. – Помню, помню, такое не забыть… Два раза, тридцать веков назад и за шесть лет до того, меня терзали расспросами, но не она. Да всех сильных оракулов терзали… Но если это она, то… дело плохо! Где её войско? Ведь как я понимаю, вокруг не её войско, а те кто хочет поймать вас… неужели её?
– Кто за шесть лет до того? – перевёл тему Повелитель.
– Один вампир-оракул. Спрашивал про только обозначившуюся равампу. И про шансы. Я и сказала, что если поможет сжать черноту души в чёрное сердце… А потом дорога… дальняя… Но дорога сама найдёт.
– Десницу Равновесия?
– Ну да… Но откуда ты знаешь?
– Курочка по зёрнышку…
– Тогда не совсем так, у Десниц не судьба. Просто если дома сидеть, то голова с плеч, и все дела, – криво усмехнулась статуя. – Ну так что? Что ты хочешь узнать?
– Ничего. Оракул у нас и своя есть. Хотя… Про распечатывание мира, про конец техномира, про Чуму, про Однодневки. Если что есть по существу. Интересно услышать и мнение со стороны.
– Наглец, но мой спаситель и прекрасен, – промурлыкала оракулша. – Но тут больше беседа умных… существ. Как на такое точно пророчить? Да и пророчили уже. Распечатывание скоро, не больше двух лет. Ну может трёх, но всё пришло в движение, тридцать веков тьмы завершаются, вот и я на свободе, ещё бы аватаршу. Конец техномира, то же самое. Чума неизбежна, она висит над миром. Однодневки… – зависла на полминуты, хмыкнула. – Уже идут. А будет ещё больше. Через года четыре наверняка закончится основной поток. Начался мор в огромном перенаселённом городе. Завтра начнётся мор в нищей стране, в которой рожают детей, которых нечем кормить, но выжившие и выросшие рожают ещё. Жуть. Больше похоже на милосердие Чумы. Она вообще добра, Однодневка легко освобождает… А вот это было пророчество, хоть и кривое, почти издевательское.
