– Выздоравливай, сынок, – сказала мама.
– Если что-то будет нужно, только позвони. Вот мой номер. – Профессор протянул парню бумажку с телефонным номером. – Ну все, пойдем мы.
Он пожал Асану руку, а мать поцеловала его, и они ушли. Асан вернулся в палату. Почти сразу же пришел доктор – немолодой, лысоватый, в круглых очках в тонкой оправе. При разговоре он картавил.
– Здгавствуйте, молодой человек, а мы вас уже заждались. Я звонил в гайон и газговагивал с вгачом по поводу вашего состояния. Мне сказали, что оно удовлетвогительное. Но, насколько я вижу, вы более-менее в погядке, поэтому я скоггектигую ваш кугс лечения, чтобы вы быстгее смогли вегнуться домой. Повегьте мне, чегез недельку вы будете как новенький. Даю гагантию! Ну давайте, снимите губашку, чтобы я вас посмотгел…
После тщательного осмотра, прослушивания и простукивания доктор одобрительно покивал и вынес вердикт:
– У вас точно все будет хогошо. Вам феноменально повезло. Такого года тгавмы обычно оставляют более тяжелые последствия. Ну, не буду вас более утомлять, отдыхайте.
Он ушел, и Асан, измотанный дорогой и к тому же окончательно еще неокрепший, расправил кровать, лег и сразу уснул. Утром его разбудила медсестра. Она принесла расписание восстановительных процедур, который он должен был пройти. Асан позавтракал, прошел необходимые процедуры, вернулся в палату, включил телевизор и сел на кровать. Изображение на экране периодически прыгало – телевизор был не совсем исправен, и поэтому, посмотрев немного, Асан отошел к окну и, опираясь о подоконник, задумался. Все произошедшее с ним за последнее время казалось какой-то сумасшедшей театральной постановкой. История чудесного спасения тоже не совсем укладывалась в воспитанный в духе материализма мозг. Он не понимал, как это произошло и как в дальнейшем себя вести. Правдивый рассказ в духе «все так и было» запросто мог привести вполне здорового молодого человека в неврологический диспансер. А это… Проблемы в институте, возможное отчисление, сломанная карьера и жизнь в целом… Нет, лучше будет об этом помалкивать, сославшись на частичную потерю памяти. Пожалеют и забудут. Тем более, профессор, чувствуя вину, наверняка во всем будет помогать…
Потянув носом воздух, Асан отчетливо почувствовал знакомый запах. Резко повернулся и ойкнул – то ли от неожиданности, то ли от боли, пронзившей раненую ногу от неосторожного движения. На кровати сидела Айганыш и смотрела на него широко раскрытыми от тревоги глазами. Она неслышно вошла, надеясь на сюрприз, но ее подвел запах любимых духов, который и почувствовал Асан…
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
