– Принимай командование взводом, сержант, – ответил тот. – Лейтенант, можно сказать, уже покойник. Если в ближайшие пять-десять минут не прибудут вертолеты эвакуационной команды…
Колдун не закончил начатую фразу. Оба они одновременно услышали слабый, но вполне отчетливый стрекот летящих вертолетов.
– Колдун… – Лейтенант пришел в себя и смотрел на солдата широко раскрытыми, полными боли и какой-то совершенно непередаваемой предсмертной печали глазами. – Что со мной, Колдун?..
– Все будет в порядке, лейтенант, – попытался успокоить его Колдун. – Вертолеты эвакуационной команды уже на подлете…
– Эвакуационная команда? – Лейтенант посмотрел на Колдуна, а затем на Вирана так, словно подозревал их в том, что они замыслили убить его. – Мы разве не победили?
– Нет. – Сержант устало качнул головой, но все же нашел в себе силы ободряюще улыбнуться смертельно раненному командиру: – У нас еще будет шанс свести с траггами счеты, лейтенант.
– К черту! – Лейтенант рывком поднялся на ноги, схватил валявшийся на земле автомат и передернул затвор. – Никто не уйдет отсюда, пока мы не убьем последнего трагга!..
В майке, мокрой от крови, с автоматом наперевес, матерясь на чем свет стоит, лейтенант Маневич побежал по направлению к окопам, в которых засели трагги. Колдун и Виран догнали лейтенанта и вдвоем с трудом повалили раненого на землю. Лейтенант еще пытался сопротивляться, но к тому времени, когда вертолеты эвакуационной команды опустились на землю и в них начали загружать раненых, Маневич затих и только едва слышно бормотал что-то сквозь бред.
Уже после возвращения в расположение части, приняв душ и переодевшись, сержант Виран рассказывал своим приятелям, что никогда прежде не видел, чтобы человек с проникающим ранением брюшной полости, потерявший больше половины всей крови, мог подняться на ноги, да еще и драться с таким ожесточением, что двое здоровых мужиков с трудом с ним справились.
– И все это произошло после того, как Колдун наложил на него свою руку, – добавлял он, многозначительно подняв указательный палец. И после небольшой паузы: – Я не берусь утверждать, что Колдун действительно способен творить чудеса. Но, скажу вам честно, парни, нам здорово повезло, что он оказался в нашем взводе. Рота в этом бою только убитыми потеряла треть личного состава. А у нас во взводе – лейтенант Маневич, да еще двоих слегка зацепило.
Слушая сержанта Вирана, остальные согласно кивали. Да и не один Виран видел, как вскочил на ноги и снова ринулся в бой командир, умерший в вертолете эвакуационной команды, не долетев до госпиталя.
Колдун стал талисманом третьего взвода, гарантирующим удачу в бою. Со временем во взводе установилась традиция – перед выходом на задание Колдун клал нагрудный щиток своей бронекирасы на табурет, и каждый солдат взвода, включая нового командира, проходя мимо, непременно касался его кончиками пальцев левой руки. Исполняя этот ритуал, никто, скорее всего, не верил всерьез в то, что прикосновение к холодной, помятой металлокерамике бронекирасы Колдуна может спасти ему жизнь. Но в бою каждый солдат готов свято уверовать в любую чертовщину, если только она была на его стороне.
Что было истинной причиной тому – присутствие Колдуна или просто удача, но только взводу под командованием сержанта Вирана постоянно везло. Везло самым фантастическим образом. До тех пор, пока они не забрались в этот чертов ирригационный ров.
