Видимо, ссора с Зойкой и запустила ту самую цепочку случайных событий, мгновенно перевернувших мою прежнюю жизнь. В тот вечер у меня было слишком хорошее настроение, чтобы сидеть дома. Поначалу я думал просто пройтись по городу. За последние десять лет я почти никуда не выходил, кроме работы. И на всякий случай взял из шкафа заначку в три тысячи. Затем спустился на лифте, сел в первый попавшийся троллейбус и закрыл глаза. И на душе такое спокойствие. Какой же это кайф – ехать куда-то без цели по вечерней Москве. Сколько лет я не мог себе этого позволить. Зойка ведь всегда устраивала скандалы из-за любой моей незапланированной отлучки. Странная она женщина. Всегда говорила, что я худший муж на свете, но при этом умудрялась ревновать меня ко всему, что движется. А теперь я, наконец, от неё избавился. Поверить не могу в такое счастье. Еду, куда хочу. Делаю, что хочу. И вот я откинулся на спинку сиденья, смотрю в окно, а сам весь сверкаю от счастья. Улыбка до ушей. Напеваю под нос какую-то дурацкую попсовую песенку. Люди в троллейбусе уже начали как-то странно на меня коситься. А мне на всё плевать. У меня сегодня праздник. Блин… за последние десять лет я совсем забыл свой родной город. Почти никуда не хожу и нигде не бываю. Дом – работа, работа – дом. Вот, жизнь проклятая…
Из троллейбуса я вышел на ближайшей остановке. Электрозаводская улица. Сто лет уже здесь не был. Двинул в первый попавшийся кабак, с поэтичным названием «Душевный разговор», уселся за стойку и заказал себе рюмку водки. Рядом ещё сидел какой-то пьяный мужичёк с грустными глазами. Постепенно разговорились. Оказался бывшим гаишником, недавно уволенным за взятку. Смешной такой. Всё жаловался на свою тяжёлую жизнь и несправедливую судьбу. Типа, он честный мент, отдавший лучшие годы службе Отечеству. Ну, подумаешь, взял один-единственный раз денег у хорошего человека. Все теперь так делают. А чем он хуже остальных?
Короче, вечер пролетел незаметно. Из кабака я вышел где-то в половине первого, уже в изрядном подпитии. Сразу было двинулся к автобусной остановке, но там как назло стояли два полицейских. Тихонько сам про себя выругался и повернул в другую сторону. Не хватало ещё сегодня получить штраф за нахождение в нетрезвом виде. Следующую остановку мне также пришлось обойти стороной. Там заседала компания местных гопников. Грубый смех, вызывающие жесты, мат и полублатная речь. Почему-то полиция их не замечала. Я снова тихонько выругался и пошёл дальше. И что это за день такой? Видимо, не судьба мне сегодня уехать домой на общественной транспорте.
А тут ещё в кармане зазвенел мобильник. Я почему-то сразу вспомнил о Зойке, но это была не она. Это намного хуже. Звонила её мама. Приложив трубку к уху, я услышал её дикие истеричные вопли.
– Подонок ты, Авоськин! Совести у тебя нет. За что Зойку обидел? Сидит бедная в слезах, не может успокоиться. Я ей давно говорила, чтобы тебя бросала. У неё ведь кавалеров – море, и каждый из них – не чета тебе, неудачнику. А ты, ирод, кому теперь нужен? Сдохнешь, как собака в одиночестве…
– Марь Ивановна, – я вдруг перебил её на полуслове, – Сделайте мне одолжение… никогда больше не звоните на этот номер. Не присылайте мне СМС, не пишите мне в Одноклассниках, не здоровайтесь со мной на улице и даже не думайте обо мне. Просто забудьте меня. Вычеркните навсегда из своей жизни. Я сделаю то же самое. Завтра я пойду в загс и подам на развод с вашей дочкой. Как вы мне обе уже надоели…
