Алесса, поправляя и без того растрепанные волосы, спешила за мной. Она, наверное, еще чувствовала неловкость за грубость брата. Хотя кого я обманываю?
– В бар, – коротко пояснил я.
– Мы будем пить? – оживилась она.
Я резко остановился, и девчонка врезалась мне в спину. Я обернулся, опустив взгляд, и взял ее за плечи. Она удивилась и уставилась на меня, захлопав глазами.
– Лисс, – обратился я к ней, – я никогда не стану с тобой пить. Ты мелкая. Ты как ребенок. Я – твой учитель, усекла? Не друг. Поэтому не шути со мной, не балуйся и, черт возьми, не бей меня по заднице!
Я нахмурился.
– И относись уважительнее. Я тебе не подружка.
Она застыла на несколько секунд, слушая мои слова очень внимательно. Но на ее губах быстро оказалась усмешка, и она щелкнула меня по носу. Это далось ей легко, ведь я немного наклонился.
– Ух, какой серьезный!
Она рассмеялась, а я тряхнул ее за плечи, пытаясь привести в чувство.
– Я серьезно! Я старше тебя, и ты правда как ребенок. Для меня. Поэтому прекрати.
Я отпустил ее и развернулся, собираясь перейти небольшой перекресток. Я шел не просто в бар, а в лапшичный бар. Я часто там обедал, и это было идеальное место для разговора с Хилл. Не знаю, что Алесса подумала, и не знаю, ответила ли на мои слова; она просто проследовала за мной, я даже лица ее не видел.
Или, наверное, не хотел видеть. Потому что немного смутился от того, как грубо с ней обошелся. Просто я не знал, как уже усмирить эту чокнутую. Нам нужны четкие границы, чтобы Алесса понимала, кто я и кто она.
Не хочу проблем.
Мы вошли внутрь со звоном колокольчика. Внутри небольшого темного бунгало было достаточно сумрачно и тускло. Окна зашторены, свет давали лишь редкие лампы. Несколько человек рассыпались по залу и что-то жевали. Играла тихая музыка, жужжал вентилятор на потолке. В это место обычно заходили либо местные, либо редкие туристы, которые как-то прознали о самой великолепной лапше в мире.
Я устало сел за барную стойку и сделал заказ, Алесса тут же оказалась рядом.
– Итак, давай договоримся, – снова заговорил я. – Способности в серфинге у тебя средние, поэтому поставим три тренировки в неделю. А в среду уделим время другим видам спорта.
Алесса слушала меня и кивала, но рассеянный взгляд застыл на одной точке. Будто она крепко задумалась о чем-то и выпала из мира. Интересно, что у нее в голове? Девушка ссутулилась, облокотившись о стойку, и прикусила губу.
Я помахал рукой у нее перед носом.
– Эй, детка, – при звуке моего голоса она дернулась и заморгала, – предлагаю тебе очнуться и поговорить со мной.
Алесса посмотрела на меня, но на ее лице не было ни тени улыбки. Да и взгляд какой-то тусклый…
– Что ты говорил? – пробормотала она.
– Я спросил, займешь ли ты мне денег в долг, и ты кивнула.
– Да?..
Она что, оглохла? Я рассмеялся, но потом устало вздохнул.
– Нет, я пошутил.
– Я не слушала, – честно призналась она.
Да, я сам только что говорил, что мы не друзья, не обсуждаем проблемы друг друга и все в этом духе. Но мне, очевидно, надо было узнать, что с ней и не я ли причина переменившегося настроения.
– А стоило бы. Что-то не так?
Она покачала головой. Я плотно сжал губы, нахмурившись. Не хочет говорить.
– Ты либо слушай, что я говорю, либо топай. Только время отнимаешь.
– Хорошо.
– В общем, о твоих способностях. Я бы сказал, что ты полный ноль, ведь ты слетела с доски в прошлый раз и чуть не утонула. Но это была не маленькая волна, а достаточно серьезная, и ты оседлала ее, хоть и не до конца.
