- Привет, Женя, - выдохнул он в трубку. – Как дела?
- Ты мне за этим звонишь в такую рань?
Я поднялся и, поставив чайник, снова закурил.
- Женя, тут слухи в городе ходят, - загадочно начал Арсен. – Ты только не посылай меня сразу, - попросил он.
Все эти хождения вокруг да около мне не понравились. Впервые слышал за пятнадцать лет, чтобы Арсен мямлил, не зная, с какой стороны подступиться.
- И почему я должен тебя послать?
- Знаю я тебя потому что. Иногда мне кажется, что не во мне горячая дагестанская кровь течет, а в тебе.
- Говори уже, - выдохнул я слова вместе с дымом.
- Может, приедешь?
От одной мысли, что я окажусь с ней в одном городе…
- Арсен, времени нет.
- Ну-ну… Жень, это касается Родионова.
- Блядь! – вырвалось у меня.
Это уже какое-то издевательство. Куда ни ткнись – везде Родионов. То ли он, жарясь на сковородке, посмеивается надо мной, то ли все сговорились.
- Я и предполагал, что ты так отреагируешь, - заключил Арсен.
- Дальше говори!
- В общем, ты же знаешь, чем занимался Родионов в девяностых и начале двухтысячных?
Я залил кипяток в кружку и понял, что вопрос не был риторическим и Арсен ждет ответа.
- Бандитов штопал, в курсе.
- Так вот многих из них он крепко взял за яйца, я об этом слышал еще лет пятнадцать назад, но тогда это было так, вскользь упомянуто. Все искали рычаги давления и даже не скрывали этого, но при этом опасались конкурентов, а не доктора по вызову. А Родионов был, оказывается, ушлым мужиком. Сейчас говорят, что он собрал такой компромат… В общем, по этапу можно отправить многих людей.
Арсен замолчал, выдохнув, а я потер висок и снова потянулся за сигаретой.
- Это очень занимательная история, но я не могу понять, зачем ты мне все это рассказываешь.
- Женя, а теперь представь ситуацию: Родионов умер, компромат нигде не всплыл.
- Его все бросились, конечно, искать, - уверенно сказал я.
- Именно. Все родственники Родионова в Штатах, но тут появляется в городе его дочь…
- Блядь! – снова не сдержался я, поднялся, отбросив табуретку, и начал мерить шагами кухню.
- Никто же не знает, что она со своим отцом не общалась.
В смысле не общалась? Я остановился напротив окна и спросил уже тише:
- Откуда ты знаешь? – молчание в ответ. – Она к тебе приходила?
- Приходила, - не стал отрицать Арсен. – На следующий день после тебя. Выпустила две обоймы, кофе со мной выпила…
- Стоп! – прервал я его. – И зачем ты мне рассказал о том, как Родионов нагнул парочку ОПГ? Я уехал из города, чтобы больше никогда не слышать эту фамилию, а ты сейчас звонишь мне и…
- Женя, у нее здесь никого нет. И если кто-то подумает, что компромат у Лили…
Я сжал телефон, убрав его от уха, а потом предложил вариант, который мне показался самым приемлемым:
- Арсен, скажи ей, чтобы уезжала в Штаты и никогда больше сюда не возвращалась. А теперь мне пора на работу.
- Дурак ты, Женя.
А на что ты, мать твою, рассчитывал, когда звонил мне? Вопрос уже задать было некому, потому что Арсен повесил трубку.
Вот если серьезно? Он ждал, что я начну играть в благородство, брошу все и помчусь на помощь? А потом она снова свинтит за океан?
В который раз за последние пару дней я повторял себе, что не надо думать о Родионове, о Лиле, о нас… Да каких, к черту, нас? Были вообще когда-то «мы» или нет? Всего полгода, каких-то гребаных шесть месяцев, а отзывается мне это который год. Был бы суеверным, подумал бы, что она меня приворожила.
