– Нет. Сват… Шурин… В общем, муж сестры.
– Значит, зять. Сестре кланяйся.
И пошла по проулку не оглядываясь, только рыжая юбка лисьим хвостом заметала следы.
В караулку я заявился раньше назначенного срока. Очень уж хотелось поскорее окончательно разобраться с событиями сегодняшнего дня, записать что-то, достойное внимания, в хронику и не думать, не вспоминать больше об этом.
Хельга и Оле пришли еще раньше меня. Сестра сидела на стуле в любимой позе: левая нога на скамеечке, локти уперты в поднятое колено, подбородок на сцепленных пальцах. Сван расхаживал из угла в угол, посещения капитана удостаивались все четыре.
– Напились в кабаке до потери облика, – вещал Оле, – выползли на улицу, там к девчонке пристали, ублажить решили без ее согласия.
– Так, а где эти паскудники теперь?
– В укупорке сидят. Тебе-то они зачем?
– Сама хочу пообщаться.
– Хельга, Хельга, какая же ты, однако, мстительная. Капрал Михель Мерк тоже жаждет крови этих фунсов, у него дочка на выданье. Да влепят им за поножовщину по полной, никуда не денутся. А если эта девица появится хотя бы на суде, так им еще за покушение на честь добавят.
– Все кабаки на Пятке, так? Сколько оттуда до Верхнего Города?
– Час с лишним. Пьяному дольше.
– Именно что пьяному. Который то шагу ровно ступить не может, то гонится за молодой шустрой девушкой. И на всем пути от Пятки до Верхнего Города не встречает ни одного патруля. Оле, мне не нравится, что произошло, и я хочу…
– А еще ты не доверяешь дознанию, проведенному по пути от места преступления до каталажки. Ох, ох, на ком я женился.
– К преступлениям и их раскрытию это не имеет никакого отношения. Но я тоже тебя люблю.
Вот так. На службе сестра со своим благоверным могут лаяться как угодно, но на отношение их друг к другу это нисколько не влияет.
– Оле, приведешь?
– Ну не Михелю же поручать.
Когда Оле проходил мимо Хельги, она не глядя протянула руку. А Сван уже делал навстречу тот же жест. Зацепились согнутыми указательными пальцами, подержались и отпустили. Такая привычка появилась у них прошлой зимой, когда Оле стал наконец женихом Хельги. И я ни разу не видел, чтобы их руки не встретились.
Хельга двумя перстами приподняла за рукоять один из лежащих на столе знакомых ножей. Хоп! – и удерживает его уже за лезвие. Раз! Рукоять легла в ладонь обратным хватом.
– Ларс, ты давно знаком с этой девушкой?
– Спрашиваешь как сестра или как прознатчик?
– Ты знаешь.
– Сегодня утром впервые увидел. У дома Кори действительно была хлына?
– Доктор Трюг говорит, что обычным оружием таких ран не нанести.
Теперь и я вслед за сестрой могу сказать «Мне это не нравится».
– Хельга, а хлына на людей часто нападает? Не то, что «берегись ночью один ходить», а чтобы точно говорили, где, кого схватила, ну, понимаешь, имена… Торгрим при мне ни разу ничего подобного не записывал. Может, раньше было, тебе ничего не рассказывал?
Сестра нахмурилась.
– Имена… Не помню. Я сегодня в первый раз увидела, что она может натворить. В Университете младших стращали, но никогда не говорили ничего конкретного. Но про хлыну все знают, рассказывают.
– Про Догадливого Нильса и его ответы королевской дочери тоже все знают. Только нет у Хрольва Ясного ни предка такого, ни родича.
– Ларс, раны от когтей горгульи я теперь узнаю безошибочно.
– Да я не о том! Хотя и об этом тоже. Все думали, что они не принадлежат нашему миру…
