Время собирать груши - страница 8

Над чем я конкретно работал? Могу вспомнить Райкина: «Чем занимается руководимая вами лаборатория? Вы уже четыре года работаете над проблемой полупроводников, за этот срок могли перейти к проводникам в целом». Ну, так вот и я…

Институт проектировал металлургические заводы. Вы что, не слышали о моих проектах? Нет, не слышали. И я думаю, что хорошо, что о них никто не слышал.

Чем я там занимался? Очень много читал. Время было веселое, легкое, перестроечное. Это был 1987 год, много вышло литературы, запрещенной в советские времена. Журналы все это печатали: «Иностранная литература», что там еще – «Знамя», «Октябрь», «Юность». Мы читали «Мастера и Маргариту», «Один день Иван Денисовича», «Ночевала тучка золотая»… Много было произведений, которые были спрятаны от нас в прежние советские годы. И поскольку делать на работе мне было практически нечего, я, аккуратно прикрывая животом выдвижной ящик своего рабочего стола, все это читал…

В советской практике было необходимо три года отработать по завершении института. Но тогда все-таки была практика распределения по месту жительства, учебы. Даже иногородние ребята, которые учились со мной в институте, если хотели, находили работу в Москве, жили в общежитии, кто-то из них женился. Многие сделали очень хорошую карьеру по специальности. Не все такие предатели, как я.

А вот меня почему-то не стали удерживать. Может быть, они решили, что я уже всю литературу прочел, может быть, я был убедителен в том, что от меня будет меньше вреда, если я покину ГИПРОМЕЗ. Ну, собственно говоря, вот так незаметно пролетел этот год. И они меня отпустили с богом, и примерно с этого момента пошел отсчет моей карьеры артиста эстрады.

Никто мне не чинил препятствий, не говорил, что я, молодой специалист, не имею права три года работать не по специальности.

Я ушел в 1988 году из проектного института не просто так – меня пригласил коллектив, который отделился от Театра пародии Владимира Винокура. Люди, которые ушли от Винокура, меня знали, знали, что я делаю какие-то пародии, и они позвали меня присоединиться к коллективу.

Короче говоря, раздался звонок. Оказалось, что Винокур набирает новый коллектив, а предыдущий состав ушел в самостоятельное плавание. И они решили рискнуть, пригласив меня. Мне сказали:

– Нам не хватает одной мужской творческой единицы.

Я удивился:

– Вы о чем? Я инженер, работаю в ГИПРОМЕЗе.

– Так увольняйся, – сказал мне замечательный человек Владимир Грановский, который раньше работал у Винокура. – Нас семеро, нам нужен восьмой человек.

– А вы уверены, что…

– Да, да.

Это, конечно, заслуга вихрей тех перестроечных лет, потому что, если бы это было году еще в 1982-м или 1984-м, наверное, они не рискнули бы меня позвать, потому что я был без специального образования, без опыта работа на эстраде, а тогда многое на ходу менялось…

И буквально на следующий день я принял решение, что ухожу из проектной организации, в которой работал. Моя мама в свое время работала начальником, и я спросил ее:

– Мам, скажи, к тебе как к начальнику когда лучше подходить было с личными вопросами – с утра или в конце дня?

Она подумала и ответила:

– Лучше с утра, в конце дня я злая, уставшая и всех посылаю.

– Спасибо, понял.

И в первый раз в жизни я приехал в свой институт рано-рано утром, по-моему, вахтер еще на работе не появился, подкараулил начальника, у нас с ним состоялся душевный разговор, и через несколько дней я был уже свободным человеком.