Ракель от таких размышлений была готова сквозь землю провалиться. Никогда за ней не значилось подобного легкомыслия. Но Карл Зиге заставлял ее терять контроль и разум. Она даже связно думать не могла. Если только о том, как снова почувствовать его губы и руки. Ощутить всем телом. Наваждение какое-то. Ее персональное наваждение.
– Чай мы тоже выпьем, позже… – Карл оказался совсем близко от Ракель, обжег ее ушко дыханием. Его руки легли на женскую талию, сжали гибкий стан. Притянули ближе.
– Карл… – выдохнула Ракель, почувствовав, как опять плывет от его запаха, жара тела. Просто от того, что он рядом. Она не была наивной или неопытной девственницей: в свои двадцать девять у Ракель было несколько любовников и даже серьезные отношения с кольцом и тому подобными атрибутами. Но никогда, никогда она не чувствовала такого. Она не понимала, что с ней происходит. Может, это как раз то, о чем пишут в книгах? Бабочки в животе. Вот только у нее они, кажется, мутировали и превратились в птеродактилей с огромными радужными крыльями. Раньше она относилась к таким сценами в литературе очень скептически, не верила, что так в жизни бывает. А теперь задыхалась от внутренней дрожи и желания. Трепетала под его руками, а ведь он просто держит ее за талию.
– У меня от тебя ноги подкашиваются, – призналась Ракель шепотом. Откровенно. Ей не хотелось играть, кокетничать. Ей казалось, что Карл и так читает ее, как открытую книгу. Его довольная улыбка тому подтверждение.
– Я учту эту информацию, – проговорил он спокойно, проходясь ладонями от талии вниз по бедрам, а потом подхватывая Коэн на руки. Все что оставалось сделать в этой ситуации Ракель – это обвить мужчину ногами. Она уткнулась в шею, пряча лицо. Как будто, если она посмотрит на него, то не выдержит, и тогда… Что именно произойдет, Коэн и сама не понимала.
– Скромная девочка, – выдохнул Карл, устраивая Ракель на кухонном столе, на котором они, возможно, когда-нибудь доберутся до чаепития. Она в ответ чуть качнула головой. Совсем не скромная. Тем более, что ее пальцы уже расправлялись с пуговицами мужской рубашки. Получалось неловко. Руки Коэн дрожали.
– Нет? Ты бы наверняка возмутилась, если бы я предложил… – Он пальцем обвел контур губ Ракель, размазывая остатки помады, пережившие поцелуи, и только потом продолжил: – Если бы я предложил отсосать мне, пока мы ехали в машине.
Коэн задохнулась от возмущения и прилива возбуждения. А что бы она действительно ответила, если бы он такое сказал? Ей определенно хотелось увидеть его без штанов. Тем более, что выпирающая через ткань эрекция намекала, что Ракель не будет разочарована. В размерах уж точно.
– Проверь… – она осеклась, когда хотела добавить «в следующий раз». Очень маловероятно, что этот следующий раз у них будет. Но так даже хорошо. Слишком сильно он всколыхнул ее спокойствие. Ракель нравилось сохранять голову, а с Карлом Зиге она ее теряла. Окончательно.
Серые глаза Карла потемнели, расширившийся зрачок заливал всю радужку. Коэн увидела там, в черной глубине, свое маленькое отражение. Крошечная Ракель тонула в антрацитовом омуте чужих глаз. А на самом дне ждало желтое пламя. В котором она сгорит. Ну и пусть.
Ракель сама потянулась к его губам. Как же это сейчас необходимо. Так сладко. Откуда-то была абсолютная уверенность, что герр Зиге – именно тот мужчина, который ей нужен. Ему хотелось верить, подчиняться. Отдаться. Принадлежать ему.
