– Кто это?
– Тот, кто помог тебе на даче.
– Я с анонимами не разговариваю.
– Брось, ты же разумный человек. Должен понимать, что разговор с полезными людьми всегда важен.
– Полагаешь, ты полезен для меня?
– Я уже оказал тебе услугу, и могу помочь в следующем шаге.
– Не уверен.
– Это сегодня ты не уверен, а завтра все сам поймешь. Выспишься, отдохнешь, газетки утренние почитаешь – и тут же вспомнишь обо мне. Знаешь, почему?
– Ну?
– Потому что увидишь в газетках себя. Да, да, не удивляйся! Я уже узнал по своим каналам, что сегодняшнюю перестрелку запечатлели на пленку журналисты из «Ведомостей». Недобрая реклама, верно? Уголовные разборки, жертвы – да еще накануне выборов. Но согласись, еще хуже, когда в теленовостях показывают бездыханный труп. – Голос собеседника с пафосом произнес: – Еще один известный авторитет сгорел на производстве! Звучит, а?.. Словом, можешь считать, что родился в рубашке.
– Ты мне угрожаешь?
Трубка донесла воркующий смех.
– Брось, Шмель. Глупо угрожать тому, кого спас от смерти. Я человек практичный, и ты нужен мне. А тот же Краевой как раз не нужен. Такая, представь себе, ситуация. Поэтому на данный момент наши интересы совпадают.
– Чего ты хочешь?
– Вот это уже деловой разговор. Мне нравится подобный подход. Так вот, Шмель, слушай меня внимательно. У меня есть для тебя информация – и информация крайне любопытная.
– Я не кумушка, чтобы кормиться сплетнями.
– Это не сплетни, Шмель. Информация касается Бая и кое-кого из его помощничков. Или тебе это неинтересно?
Шмель стиснул пальцами трубку, сипло выдавил из себя:
– Интересно.
– Что ж, тогда я согласен поделиться с тобой. Правда, с одним непременным условием: ты тоже кое-чем мне поможешь.
– Чем именно?
– Об этом позднее, а сейчас мне нужно принципиальное согласие.
Вор прижал трубку к уху плотнее.
– Я тебя слушаю…
Знакомый пепельного цвета «БМВ» дремал на стоянке. Усики антенн делали машину похожей на лакированного таракана. Оправив на себе пиджак, Дмитрий неспешно обогнул ресторанчик, кивнув человеку-шкафчику на ступенях, вошел внутрь. Еще один богатырь «мебельного» телосложения с готовностью шагнул навстречу, детектором помаячил у него перед грудью. Чуткий прибор прозорливо пискнул.
– Разоружайся.
– Ты же знаешь меня, Степа.
– Давай, давай, имиджмейкер хренов.
Дмитрий ухватил запястье охранника, в нужном месте крепенько стиснул. Детектор шмякнулся об пол, следом со стоном опустился и сам Степа – сто двадцать килограммов распухшего от пива и штанг мяса.
– Вежливым надо быть! – Дмитрий удрученно покачал головой. – От людей отрываешься, небожитель.
– С оружием нельзя! – Просипел Степа. – Инструкция!
– Он прав, Дмитрий Игоревич, инструкции для нас – святое.
Дмитрий оглянулся. Разумеется, за спиной стоял Курлыкин. Еще одна личность из местного зверинца, особа приближенная к императору. По сведениям Дмитрия, Курлыкин выполнял функции секретаря, совмещая их с множеством иных неведомых никому обязанностей.
– Держите, бюрократы. – Он нехотя протянул Курлыкину «Стечкин». Поверженного Степу потрепал по стриженой макушке. – Но впредь, ежик, не хами мне, договорились?
– Он сделает должные выводы, обещаю.
Дмитрий неверяще кивнул.
Первым, кого он повстречал за парчовым занавесом, была Диана, хозяйка здешнего ресторанчика. В чем-то темно-серебристом с чешуйками-блестками, как всегда гибкая и подвижная, удивительно похожая на южноамериканскую пуму. Дмитрий невольно скользнул глазами по ее ногам – красивым, как ни поставь, в радужных колготках, в туфельках на высоких каблуках. Пожалуй, срежь эти самые каблучки, и окажется, что ноги у хозяйки ресторана вовсе не длинные, до нынешних «барбиподобных» форм основательно не дотягивающие. Тем не менее, женственной привлекательности в ее точеных мускулистых ножках было во сто крат больше, нежели в тонкокостных конечностях современных моделей. Иначе не повизгивали бы тормозами останавливающиеся близ нее машины, не крутили бы головами случайные счастливчики прохожие.
