Время Удачных 20.14 - страница 15

А оглянувшись, словно заговорщик на закрытую дверь, гораздо тише признался: – По взрослому, – это значит целоваться без трусов.

Конечно, все призывники рассмеялись. Нам только палец покажи, будем хохотать час.

– Хорошо, что с юмором, – шепчу про себя: – Поскольку всегда быть серьезным тяжело: большой вес. Легко надорваться.

Так и выбежали на улицу. Необходимо было это как-то переварить. И глотнуть свежего воздуха не помешает, а кому – то, наверно покурить: успокоить нервы.

– Интересно, – продолжаю размышлять на ходу, – какая погода на Черном море?

– У нас то, не очень жарко, – так обычно поговаривал отец, приходя с работы в январе, при более чем минус сорока пяти градусах.

– Сегодня, не жарко было, – говорит. – Вот при минус тридцати, уже теплее будет. Погреемся.

И смеется. Поэтому, с юмором в семье было отлично.

– Ты что куришь, “Удачный”? – врасплох застал вопрос из-за спины; отчего я возвращался из воспоминаний на улицу. Оборачиваюсь, сзади парень – призывник, один из нашей дюжины.

– Не курю, родной. Бросил в детском саду, – отвечаю вполне тактично. Он улыбается, видимо ответ понравился.

Я смотрю: А улыбка у него добрая, искренняя. Поскольку давно заметил: когда незнакомый улыбаясь и глаза чуть-чуть прикрывал; то ему действительно весело и смеяться от души. Но если улыбался и глаза как две буквы “О” – он притворяется. С каким – то, скрытым умыслом. Так вот, у этого черноглазого и черноволосого крепыша: глаза были узковаты – это правда, но вот улыбка вразвалочку, гуляла – от одного уха до другого. Словно так по пути, пересчитывала и перепроверяла ровные – цвета натурального молока зубы.

– Ты “Удачный” молоток. Вместе будем служить, – сказал он. – Я Валерий Золотов, город Мирный.

– А я, – отвечаю, – из Удачного, Сергей Рудь.

– А почему? – спросил он. – Капитан сказал, что ты еще из Севастополя? – поинтересовался Валерий.

– Родился там, понимаешь? – Отвечаю. – Но потом, переехали сюда. Ведь Крым отдали Украине, теперь другому государству.

– Непорядок… А я тут родился, и отец тут и дед. И вообще, все мои. И теперь, представляешь, море смогу видеть? – восторгался Золотов, предвкушая скорое будущее.

– Не только увидеть, но и пощупать сможешь и даже.., что-то похлеще делать с ним, – намекаю с юморком.

– А оно красивое? Черное?! – не унимался Валерий, приглаживая свои волосы, также – воронова крыла.

– Да, конечно. Наверно… Только я сам еще не видел, мне годик было, как переехали и все там оставили, на Украине, – отвечаю погрустнев.

– Вот я что – то не пойму. Вы: русские и украинцы, – это разве разная национальность? – разводя руками в стороны, интересовался якут.

– Я: якутский россиянин. И по – моему: Эти украинцы – это русские, просто жившие на краю или с края, когда то большой страны. У края. У кра – ин – цы, – выговаривая по слогам, объяснял Валерка.

– Да знаю, – соглашаюсь. – Одна страна была, Киевская Русь. Затем, Российская империя. Но теперь вот, сам ничего не пойму. Хотя по паспорту украинец, так как родился в Крыму после того, как его отдали. Родители также, папа украинец, а мама русская. Но мы всегда и везде представлялись русскими. Да и за границей люди знают, что украинцы – это вид русских. Вот только теперь, как то иначе рассказывают. Не пойму, почему так? Видимо, кому то выгодно, разделить один народ на два, а нет – на три. Белорусы же, такие как мы, просто белого у них во внешности больше.