— Подозреваю, что после ознакомления как раз сбежать и захочется.
— Не выйдет.
Пешта дернул меня за руку, шлепнул на запястье холодный металлический кругляш. И тут же отпустил, будто ему гадко было меня касаться. А рука у него тоже оказалась теплая. Горячая даже.
Печать на моем запястье сразу растаяла, как кусок масла на сковородке, впиталась под кожу и проступила по верху тремя цепочками знаков, мелких, мельтешащих мошками. У меня к горлу подкатило, когда я попыталась их рассмотреть. Две цепочки плотные, одна едва заметная.
— Вот дер… Это отвратительно, — выдохнула я, стараясь продышаться. Надзоровец с интересом таксидермиста наблюдал за реакцией. — Зачем это?
— Печать ограничения в правах, — ответил он. — А также маяк, чтобы отслеживать ваши перемещения. Третий круг неактивен, так как вы неодаренная. Любой сотрудник надзора или маг достаточной квалификации и уровня допуска при взгляде на печать будет в курсе ваших прегрешений.
— И… и что, любой сотрудник надзора волен будет поступать со мной так же, как вы?
— Как я, могу только я, госпожа Арденн.
Затем передо мной на стол легли характерно звякнувший мешочек и… волшебная палочка?
— Это еще что? За что? — изумилась я.
Долгожданный денежный дождь? Так не бывает.
— Магистрат назначил вам содержание, поскольку у вас нет источника дохода.
— Я не верю в благотворительность.
— Правильно делаете. Придется возместить.
— Это если меня оправдают, а если нет?
— Возместят ваши родственники.
— У меня нет родственников.
— С чего вы взяли? — спросил ведьмак и пронзил взглядом.
И правда. Должна же была девица Двирен откуда-то взяться? Только для нее это была данность, я сама никогда об этом не думала, вот в памяти нигде и не отложилось.
— Я имела в виду действительно родственников, а не незнакомых людей с такой же фамилией.
Отговорка вышла кривая и нарочитая. А раз я себе не верю, этот не поверит точно, вон как смотрит. И я поторопилась сменить тему.
— А эта штучка мне к чему? Я с одинаковым результатом буду в предметы тыкать что обычной палкой, что магической, — озвучила я очевидное.
Но все оказалось куда волшебнее. Пешта с ловкостью фокусника и безжалостностью медсестры снова цапнул меня за руку, сжал палец, как плоскогубцами, и вонзил в подушечку леденючую иглу.
Я охнула и дернулась, но меня уже не держали. У него под полой пальто целый пыточный арсенал? Что мне еще покажут?
Ведьмак быстро пересадил алую бисеринку на жезл, бормотнул неразборчиво, пальцы узлом завязал, мигнуло зеленым.
— Это тоже магистрат назначил?
— Почти.
— Ваша волшебная палочка у меня работать не будет.
— Ваш магический жезл, универсальный. Должно хватить примерно на месяц. И теперь — будет. Как активатор. Через привязку на крови.
— То есть я могла вот так любой артефакт кровью активировать?
— Могли, если бы знали как. Но всякий раз руки резать, чтобы свет зажечь? За это сажают.
— В тюрьму?
— В специальное заведение закрытого типа.
Он поднялся, и я не удержала облегченный вздох, но ему было не привыкать, работа такая, да и характер так себе.
Проводила до двери. Я стараюсь быть вежливой, особенно когда мне денег дают. А еще чтобы удостоверится, что Пешта за нее выйдет.
— Прощайте, ведан надзирающий офицер.
— Не обольщайтесь, — сухо отозвался он, надел свою шляпу и шагнул под дождь.
Я бы тоже куда-нибудь вышла, например в лавку за едой. Это будет продуктивнее, чем выходить из себя.
