Сегодня настойчивость парней (молодые, но от этого еще более наглые и требовательные) вошла в конфликт с ее нервозностью. Олеся, даже если бы сильно захотела, не смогла бы расслабиться и «обслужить» их как положено, как они того хотели. И даже выпитое спиртное не помогло. Сил притворяться больше не было. По ее лицу читалось все — то, что они ей противны; то, что доставить удовольствие женщине они не могут (да и не за этим они сюда пришли); то, что секс с ними — это вынужденная мера, и она совершенно не горит желанием сделать им приятно. Поэтому Олеся не удивилась, когда один из парней (она знала их в лицо, но имена даже не пыталась запомнить — зачем?), разозлившись, грязно выругался и резко столкнул ее с себя. Не удержавшись, она потеряла равновесие, завалилась набок и тут же почувствовала, как в районе левой скулы жгуче засаднило — дал о себе знать ушиб о массивную кроватную спинку. Олеся зажмурилась, чтобы сдержать брызнувшие из глаз слезы, чтобы не слышать матов в свой адрес.
Тшш… Осталось совсем чуть-чуть, ее смена близится к концу. Еще несколько мерзких минут, чтобы помочь этой парочке молодых ублюдков получить разрядку, и можно будет идти в душ. Смыть с себя их запах и выделения, убить во рту вкус резины. Но главное — душ, чтобы прийти домой к дочери, и та бы никогда не догадалась, на какой работе работала ее мама.
12. Глава 11
В котором часу точно должна была вернуться Таюрских, Крест не знал, но на работу ему надлежало явиться к девяти. Уроки в школах, насколько он помнил, тоже начинались примерно в это же время, потому еще с вечера Крест поставил будильник на телефоне на семь. Утром, после сигнала, он неспешно оделся и направился на кухню, налил себе стакан воды. Видимо, услышав его передвижения по дому, первым со второго этажа сбежал щенок и принялся радостно крутиться вокруг него, а следом появилась и Настя.
— Проснулась? Молодец! — похвалил он девочку.
— Это Зефир меня разбудил, — улыбнулась та и, оглядевшись по сторонам, спросила: — Мама еще не пришла?
— Во сколько она обычно приходит? — решил на всякий случай уточнить Крест.
— Обычно это она меня будит и сама готовит мне завтрак, — устроившись на полу, Настя принялась возиться со щенком.
— Так, а уроки у тебя со скольких начинаются?
— Восемь-тридцать.
Он бросил взгляд на часы — половина восьмого. Еще целый час, но мамаше следовало бы поторопиться.
— А что тебе мама обычно готовит на завтрак? — поинтересовался Крест, распахивая холодильник.
— Кашу или яичницу.
— Давай мы сегодня сами приготовим завтрак, — предложил он, оглядев содержимое полок. Варить кашу он не умел, а вот яиц на дверце было предостаточно. — Ты иди пока умывайся.
Таюрских объявилась, когда они уже позавтракали, и он отправил Настю одеваться в школу, а сам домывал посуду. Хлопнула входная дверь, и вскоре Олеся влетела в кухню, прямо в обуви и верхней одежде.
— Где Настя?! — вместо приветствия выпалила она.
Крест многозначительно взглянул на часы, висевшие на стене.
— Ты в курсе, что у твоей дочери через полчаса уроки начинаются?
Хотел добавить, что и ему вообще-то тоже нужно на работу, но девица уже метнулась к лестнице, прислушиваясь к тому, что происходит наверху, и, лишь услышав голос дочери, разговаривающей с собакой, заметно успокоилась и снова вернулась в кухню. И, видимо, только сейчас поняла, насколько сильно опоздала.
— Господи, мне же Настю еще кормить, — она заметалась по кухне.
