Потом набрала Наталье, договорилась с ней о поездке на дачу и стала одеваться, поскольку минут через тридцать Наталья обещала подъехать.
Допив банку пива, Сашка встал и вышел из дома. Выйдя за ворота, внимательно огляделся, прислушался и опять проделал тот же путь к соседскому участку с сараем, что и ночью, когда подслушивал Жирного. На участках стояла тишина. Даже ветер стих. Стараясь не наступить в снег, Сашка добежал до сарая, ещё раз огляделся, прислушался и полез под сарай, как это совсем недавно делал Жирный. Откинув доски, ведро, куски шифера, Сашка увидел сумку. Кое-как, стараясь особо не наследить и не испачкаться, выволок сумку из-под сарая, выпрямился, замер, прислушался, огляделся, а затем быстро, казалось бы, не замечая веса сумки, побежал к дому Ирины Сергеевны. Затащил сумку в дом, отдышался и, вернувшись на участок с сараем, внимательно и аккуратно замел за собой все следы, затем покинул участок и скрылся за калиткой. Войдя в дом, Сашка трясущимися руками расстегнул молнию на сумке. Спортивная сумка был набита пачками денег. Сашке опять стало жарко.
Когда Ирина Сергеевна открыла дверь, то чуть не упала: сумка с деньгами стояла прямо у порога, Наталья, которая шла сзади, пихала её в спину и была крайне недовольна:
– Ну и что стоим? Что ты там приведение в своём доме увидела?
Ирина Сергеевна перешагнула через сумку и теперь уже Наталья встала столбом.
– Ну и что ты стоишь? Приведение увидела? – хмыкнула Ирина Сергеевна.
Сашка закрывал ворота и теперь стоял сзади всех и с интересом наблюдал за реакцией двух женщин.
У Ирины Сергеевны запиликал телефон. Звонил Константин.
– Ты где есть, подруга?
– На даче. С Натальей.
– Вот и сидите там. Я позвоню позже. Никуда не уезжайте! Поняла?
– Ага, поняла.
– Молодец! Привет!
Наталья уже перешагнула через сумку, прошла в комнату, открыла буфет и принялась там шарить.
– Ирк, всё равно нам здесь сидеть. Давай на стол накрывай. И скажи, что доставать? Ты что будешь? Саш, а ты?
– Я есть не хочу. – Подал голос Сашка, который тоже уже зашёл в дом и закрыл за собой дверь.
– Она не про еду, а про питьё спрашивает, – усмехнувшись, пояснила Ирина Сергеевна.
– Конечно! Без пол-литра тут хрен разберёшься! О, предлагаю кальвадос отведать. Ирин, он у тебя классно получается. Сашк, кальвадос будешь? Или может вишнёвую наливочку?
– Наталья, доставай всё, что хочешь и вылезай из буфета. Иди мой руки и давайте сядем уже.
Когда все расселись за накрытым на скорую руку столом, Ирина Сергеевна, ткнув в Сашку пальцем, изрекла:
– Хоть одну рюмку, но выпьешь. Можешь наливку водой разбавить. Как угодно, но доза алкоголя тебе необходима!
– Зачем?
– Для развязывания языка! Пей давай! И за дамами ухаживай!
Вишнёвая наливка, разбавленная холодной газированной водой, пришлась Сашке по вкусу, чему он был немало удивлён.
– Давай, Саш, не спеша, подробно рассказывай! – Наталья, отведав кальвадос, уже жевала свою любимую сырокопчёную колбаску.
Сашка, не лишённый актерских способностей, передавал события минувших дня и ночи, а также сегодняшнего утра, не только подробно, но и красочно, примеряя на себя роль то Жирного, то Седого.
– Да-а-а-а, дела-а-а… – произнесла Ирина Сергеевна, когда Сашка выдохся.
– А как же ты решился сумку стащить, Саш? – спросила Наталья, наполняя рюмки кальвадосом.
– Ну-у-у… я и не решался, ну в смысле не думал долго, тёть Наташ. Сами посудите: если Жирный в аварии того, ну помер, то ведь про сумки знает только Седой. А что он знает? Он знает, что сумки они вместе с Жирным занесли в дом. А Жирный просто решил Седого обокрасть. Потому и сумку припрятал. Ну а кто об этом знает? Только я, потому как лично наблюдал весь процесс обворовывания.
