Страшно было начинать, ведь надеяться было не на кого, только на свои руки. О том чтобы нанять специалистов и вовсе не было речи. За какие шиши?! О стройке имела смутное представление, видела, как когда-то муж сарай ложил из кирпича. Ну, да не боги горшки обжигают. Сходила в церковь, попросила благословения, водой с церкви сбрызнула четыре кирпича, которые будут уложены по углам дома. Нужна мне была хоть какая-то поддержка, ведь никто в меня не верил!
Что я имела на тот момент, начиная стройку? План с нежилым домом, на который необоснованно повесил долг 30 тысяч рублей поставщик газа, 3 тысячи рублей в месяц присылал на детей уже не мой муж (завод на котором я числилась, работал 3 месяца в году), и старенькую ласточку (ее не смог продать Юрий, когда уезжал). На цемент и бензин денег хватало, а на что жили? – козы, куры, огород. Было мало возможностей, но было огромное желание иметь СВОЕ. Был фундамент под новый дом (делал из камня муж пять лет назад, на большее его не хватило); разбирали с сыном на своих планах подвалы, сараюшки и прочие завалюшки – добывали кирпич. Таково было наше лето 2008 г. Жили в проданном доме, новые хозяева разрешили нам остаться до конца лета, пока на наше счастье, золовка со своей семьей не уехала искать лучшей жизни в Питер. Тогда, в августе мы перешли в ее дом (мой план и ее дом по соседству).
И вот в тот момент, когда я перевожу вещи, звонит Юрий и говорит: ”Меня ложат в больницу, затребовали паспортные данные жены”. Похоже на правду, диктую. А через неделю он меня ”обрадовал”: ”Я взял Ford в кредит, твои паспортные данные нужны были для банка”. Я в панике – Юрий болен, кредит на 5 лет, мы не разведены! Для кого и для чего строю? ”Дура, если я сдохну, тебе страховая компания выплатит миллион!?” Наверно, только тяжелые физические нагрузки и спасли меня, чтобы не свихнуться. Зато для людей было что ”постирать”.
Были и такие что бросали мне прямо в лицо: ”Да он тебя бросил!”, ”В собачьей будке будешь жить!”. Что я могла ответить этим идиотам: ”Это не он меня бросил, а это я его до сих пор не бросила, потому что он болен, и дни его сочтены”. Да и стоило ли им вообще отвечать. Люди наверно везде одинаковые. Видят то – что хотят видеть; сводят и разводят, и порой сам об этом узнаешь в последнюю очередь; тащатся от своего благородства, пожалев нищего и убогого, но стоит этому нищему слегка приподнять голову – готовы тут же его заклевать; считают чужие деньги как свои; хотя спрашивается, что им нужно в чужих карманах, чужих душах!
Соседи заняли выжидательную позицию по отношению ко мне; земли у меня собралось почти гектар (три участка), а у них даже подъезда к своим огородам не было, только через мою землю. Но я заставила всех считаться со мной, и добилась уважения, время все поставило на свои места.
Зато для Юрия, это было самое счастливое время, наверно, за всю его жизнь. Он был, наконец, востребован: в личной жизни, на профессиональном уровне; за счастье было, ”что он по Невскому на СВОЕМ новом Forde ездил” (и не важно, что машина в кредите). Все свои деньги тратил на своего любимого ”орлика”, правда и нам иногда кое-что перепадало. В декабре 2008 приехал на родину похвастаться своим приобретением. Опять всех ошарашило, почему он останавливается у меня, а не у родителей. Я видела, что болезнь берет свое, не могла я детям отказать в общении с отцом. А он ничего вокруг не видел, кроме себя и своей машины. Радовался, рассказывая мне, как случайно встретил свою первую любовь, проезжая по Невскому, как сожалела она, что связала свою судьбу не с ним. Ехал по селу счастливый, думал, что все только смотрят на его машину и завидуют. Завидовали, конечно, но и в то же время злорадствовали в душе, глядя как он высох, такова уж натура человеческая. ”Да ты никак, там женился?” спросил, не стесняясь меня, родственник. ”Да, и прописка у меня теперь питерская!” – ответил довольный Юрий.
