А в целом это город трудяга без великосветских понтов. Здесь конечно имелись хоромы светских и духовных феодалов. Дворы богатейших купцов и дворян поражали размахом, но никак не затейливой архитектурой. Но в основном глухие улочки состояли из узкополосных участков с одноэтажными домиками.
Посадские люди облагались тяглом, в отличии от беломестных, то есть безтягловых – это государевы люди. Эти не облагались налогом. И таких немало в городе. Дворянство, священники, служивые, стрельцы, пушкари, каменщики, ловцы опять-таки.
Зима застала меня в моём селе Унимерь. Обе моих слободы заточены на богатство рек, то есть народ там промышляет рыбной ловлей и обработкой рыбы, продавая готовый продукт в городе и приезжим торговцам. У меня абсолютно нет желания вмешиваться в этот процесс. Хватает того, что мои опричники проехались туда и проверили отчётность, переговорив со старостами и поставив в известность о смене владельца.
В селе несколько улочек и 67 дворов. Имеется двуглавая церквушка и батюшка с семейством, проживающий при ней. Рядом пристроен сарайчик, где отец Софроний учит способных отроков грамоте.
Сама усадьба мне не глянулась, здоровенная деревянная двухэтажная громадина с претензией на старину. Эти башенки, открытые галереи и узорчатые окна со временем утратили нарядный и задорный вид, и сейчас скорее внушают жалость. Заметно, что некоторое время в доме не жили. Зубов мне сразу сообщил, что нужен серьёзный ремонт. За эти два месяца бригада плотников обновила интерьер, перекрытия и стены. Лестницы перестали угрожающе скрипеть, но мне кажется, что до весь первый этаж пропитался кислым запахом солений. А нужник по соседству тоже отнюдь не озонирует воздух. Короче для себя я решил, что ежели останусь здесь на длительное время, то построю новый дом уже по своему вкусу.
Да, господский второй этаж радует новыми полами и вкусным запахом дерева. Вид тоже неплохой, правда не на реку, а на темнеющий невдалеке лес.
Моя охрана заняла весь первый этаж, большую часть рейтар я оставил в городе. Слуги успели подготовить дом к нашему прибытию.
Ужинаем по-семейному, только близкие. Это кроме Ани, Прасковья с Пахомом и Никита с Дмитрием. Кухарки расстарались, на столе достаточно мяса и разносолов. Позади стоят служки в ожидании наших пожеланий.
– А что Дмитрий, ты сносился с тем фрязином, которому я хочу поручить строительство?
– Да Иван Михайлович, я послал человека к нему. Жду ответа.
– Ясно, докладывай сразу мне.
Ещё в Москве я не единожды пересекался с одним заинтересовавшим меня итальянцем. Лука Доминелли являлся учеником известного архитектора из Болоньи Агостино Барелли. И если учитель творил в Баварии, создавая шедевры для католической церкви и сильных мира сего. То ученик искал применение своему таланту на стороне, в том числе у нас. Он приложил руку к проектированию Теремного дворца и некоторых других зданий. Когда я с ним общался, то меня заинтересовали его наброски. Они напомнили мне дворцы, которые возведут чуть позже его знаменитые соотечественники в Санкт-Петербурге. Мне тогда очень захотелось нечто похожее с огромными окнами, дающими много света. Вот к нему я и попросил обратиться Дмитрия Зубова.
Мы пробыли в имении две недели, дождавшись, пока снег перестанет тает и можно будет вернуться в тёплом возке на полозьях.
Удаление от города положительно повлияло на меня. После всех тревог и волнений наконец то я смог просто прогуливаться по тропинке, ведущей к хвойному лесу. Чаще мне компанию составляли свитские. Но сегодня неожиданно напросилась жена.
