Она снова вздохнула.
– Думаю, Кульчицкий тоже не до конца поверил в предательство Андрея, но он вел себя тихо. А Ира подняла шум. Попыталась… поднять. Ее ликвидировали. Мы не успели предотвратить. – Пальцы Нагавкиной с силой сжали кулон. – У вас там ее плащ, наверное, лежит? – Она кивнула в сторону Ксениной квартиры.
Сашка плотно сжал губы и опустил глаза.
– Ну и не отвечай. Пусть лежит. Надо уберечь его и остальные вещи. И твою Ксению.
– Она не моя, – упрямо повторил Сашка. В кухне воцарилась тишина.
Значит, Андрей…
Сашка не хотел в это верить. Но что ему остается? Он поколупал пальцем край стола и задал еще один вопрос:
– А почему эти элиты, которые решили управлять миром, не подверглись действию облучения вместе с остальными миллиардами людей?
Нагавкина невесело усмехнулась.
– Элита, Александр, – красивое слово, которое должно обозначать людей, наделенных особыми правами и обязанностями. По положению и по нравственно-моральным качествам эти люди должны быть выше других. – Палец Нагавкиной описал круг по краю чашки. – А по факту это люди, среди которых из поколения к поколению, от династии к династии передавалось знание о том, что рано или поздно Земля снова понадобится… союзникам для подпитки и процесса размножения. – Нагавкина со значением ткнула пальцем в потолок. Сашка поднял голову и уставился на аккуратную белую люстру, похожую на луну. – Чтобы запустить новый жизненный цикл, им нужно… питание.
Сашка поднес ладони ко рту и стал на них дуть, чтобы согреть. В квартире Нагавкиной было тепло, но ладони стали ледяными.
– Ты вообще как себе представляешь действие этого самого сигнала? – Нагавкина не отводила от Сашки взгляда.
– Я думал, люди просто перестают замечать очевидное, у них отключается понимание прав и свобод, – Сашка запнулся. Он вспомнил, как отец летом спокойно сообщил об установке пропускной системы на работе, а мать… он только сейчас понял, что она будто погасла за эти полгода. Раньше после работы они с отцом куда-то ходили – в кино, на выставку или в театр. Теперь она большую часть времени проводила на диване с книгой. Да и отец теперь предпочитал вечер перед телевизором любой активности вне дома.
Сашка и не заметил, когда новые привычки родителей стали нормой. В большой квартире Ноткиных каждый мог скрыться в своей комнате, а остальные даже не знали, дома он или нет. Так и вышло: с осени каждый сидел где-то в своем мире, а остальные как по волшебству утратили интерес к занятиям остальных.
Сашка скрипнул зубами. Только Клопа постоянно носилась со своими пьесами и сонатами и мечтала стать лауреатом первой степени на грядущем конкурсе.
Сашка вспомнил, как ее энтузиазм вызывал у него – летом и осенью, до того, как он стал носить, не снимая, дефенсор, – раздражение.
Нагавкина подтвердила Сашкины подозрения.
– Чем мозг моложе, тем больше сопротивляемость облучению. Чем старше человек, тем быстрее сигнал соотносится с волнами мозга, и тем быстрее человек приходит к «спящему» состоянию.
Она встала, чтобы сделать Сашке вторую порцию кофе. Он не шелохнулся.
– Сначала сигнал действовал на планету издалека, одновременно с нескольких сторон. Потом, когда под действие сигнала наверняка попали все, кто мог отслеживать активность приближающихся объектов, они то ли высадились, то ли остались на орбите, но вступили в контакт со своими людьми на Земле. – Нагавкина поморщилась. – Это произошло в начале девяностых. Я предполагаю, что их ставленники на планете получили что-то вроде дефенсоров, но из рук самих пришельцев. У элиты свои способы сохранять трезвость и работать на
