На уроках патриотического воспитания курсантам Института МВД рассказывали, что раньше пропускные пункты даже в Отделениях Полиции закрывали решетками и пуленепробиваемыми панелями. Но все это ушло в прошлое, сейчас все выглядело более приветливо и доступно, создавая при этом еще большую степень надежности и защиты. За видимой иллюзией скрывалась иная, незримая действительность. И Рассказов начинал думать, что нечто подобное вполне может твориться и в обычной жизни.
Дежурный выглядел скучающим и даже уставшим. Хотя суточное дежурство смены началось несколько часов назад. Рассказов переживал, что сержанта будет не просто разговорить, но тот дружелюбно улыбнулся подходящему дознавателю. Людей в фойе не было, и дежурный с готовностью отвлекся от монотонной работы, чтобы скоротать оставшиеся до смены минуты.
– Как идет служба, гражданин дознаватель? – сразу же спросил сержант.
Сергей облегченно вздохнул. Раскачивать полицейского на разговор не придется.
Активировать МУНы на посту категорически запрещалось, а потому для современного поколения коротать время оффлайн казалось особенно тягостно. Дежурному хотелось хоть чем-то себя занять. Разговор с новым сотрудником пришелся как нельзя кстати.
Рассказов улыбнулся в ответ и вольготно облокотился на высокую стойку, отделанную дешевым коричневым пластиком.
– Первый день, а уже нагрузили по полной программе.
– Да, это у нас любят и умеют!
Сержант заговорщицки моргнул левым глазом. Рассказов как-то незаметно для себя зафиксировал, что полицейский левша и, взглянув на его руки, подтвердил сам себе этот вывод. Порой он удивлялся, до какого автоматизма оказались доведены некоторые навыки, привитые в учебном заведении.
– Вот, дали задание выяснить, как оформляют граждан, приходящих на прием в наше ОВД.
Рассказов старался выглядеть расслабленным, сержант непринужденно усмехнулся:
– Да так же, как и везде! А вам-то это зачем нужно?
– Ну как же: вызову я гражданина на допрос, а он спросит – а что, а как? А я и сам не знаю – не солидно!
– А-а, – сержант насторожено посмотрел на молодого дознавателя, но остался удовлетворенным ответом. В этот момент через систему контроля доступа прошли полицейские, и дежурный отвлекся.
Рассказов отдал честь старшим по званию, те благосклонно кивнули в ответ.
– Процедура стандартная, – заговорил сержант, когда полицейские отошли от КПП, – Сканируется документ, удостоверяющий личность пришедшего гражданина, система показывает наличие или отсутствие выданного на него пропуска от следователя или инспектора. Если пропуска нет, формируется временный с указанием цели посещения и к кому гражданин направляется.
– Все понятно и просто.
– А как же! – разговор взбодрил сержанта, и теперь он выглядел менее вымотанным и усталым. Желание продолжать разговор у него только прибавилось. На выходящих в это время сотрудников ОВД он взглянул лишь вскользь.
– Делаете какие-то записи по посещению? – уточнил дознаватель.
– Теперь уже нет, система сама все фиксирует, данные хранятся десять лет! Ну а если заявление о преступлении, розыске или явка с повинной – тогда регистрируем на месте. Все хранится в электронном журнале – Книге Учета Сообщений и Преступлений (КУСП).
Дежурный говорил с таким чувством, словно сам создал эту систему или же подал идею к ее созданию. Все-таки прав оказался подполковник Дерябко, руководитель кафедры психологии и эффективной коммуникации, когда утверждал, что любой человек готов слушать себя часами. Главное задать правильный вектор монолога.
