Времяоник - страница 4

Вокруг то и дело происходило что-то непонятное, загадочное, недоброе. Муж бабы Нюры, дядя Гоша, как все его называли, повесился в своей мастерской. Говорили, он был хроническим алкоголиком и не хотел лечиться. Происшествие напугало меня и я хотел сначала что-то понять, но скоро отчаялся и постарался о нем забыть.

* * *

Я часто размышлял о предвидении будущего уже тогда. Эта способность, очевидно, могла бы помочь людям. Но почему они этого не умеют? Может, умеют с рождения, а потом забывают, не хотят, боятся? Требовалось выяснить.

Совсем непросто жить, ощущая будущее, предвидеть неприятную ситуацию и не иметь возможность ее избежать. А я вот могу так жить и даже, наверное, хочу. Или я крепче других?

Сколько мне было лет? Я чувствовал в своем сознании присутствие себя будущего взрослого, основательного в суждениях, располагающего неизвестными мне пока сведениями.

Между мной тогдашним и мной взрослым определенно существовала связь, обмен мыслями. Но я был только маленьким ребенком, и детское непостоянство не давало как следует прислушиваться к голосу взрослого себя, подававшему неясную весть внутри сознания.

* * *

В то время я порой задумывался, что связывает меня с окружающими людьми? То, что я чувствую к ним это любовь или зависимость? И тогда мне становилось отчего-то страшно за своих близких.

* * *

Пятница. Мы с мамой бежим из детского сада, она меня ругает потихоньку за то, что я запачкал песком коленки и шорты. В квартире встречаем бабу Аню. Борис тоже дома. Бабушка решила помочь маме прибраться, постирать, и мы застаем ее уже спешащей домой, и еще ей куда-то нужно, просит, чтоб мы пришли к ней попозже. В пятницу мы уходили к быбушке до вечера воскресенья. Вот и сегодня, искупавшись в ванне, собрав все необходимое, мы заперли двери и отправились – Борис, мама и я. По пути купили в магазине три небольших арбуза. Нести их тяжело. Мы присели на скамеечку и два арбуза съели. Третий хотели отдать бабушке, но она не стала его есть. Она не любила арбузы, к тому же в огороде росли чудесные сочные огурцы и дыни.

Купаться не пошли. Играли с братом во дворе, катались по переменке на велосипеде.

Бабушка напомнила, что утром рано-рано пойдем на озеро – рыбачить. Нужно ложиться раньше спать, кто заленится вставать, останется дома.

По субботам рыбачили часто. Ходили на озеро с бабушкой. Мама избегала рыбалку, ей не нравилось насаживать червяков на крючок. Я тоже этого не любил и лепил к крючку хлебный мякишек. Удочка у меня была короткая, леска толстая, однако рыба ловилась.

Но в этот раз мама собралась с нами, и это особенно радовало. Бабушка разбудила нас рано, около четырех часов. Уже начинало светать, был густой туман. Встали быстро, оделись, умылись и съели по яблоку. Взяли уделишки, трехлитровый бидончик и заготовленных с вечера червей. По овражку спустились к озеру, пошли вдоль берега.

Река протекала так, что получалась как бы петля. А когда строили железную дорогу, то пришлось отсечь этот круг, и выпрямить русло реки. Эта петля образовала озерцо. Весной озеро соединялось с речкой, под мостиком на железной дороге. Летом рыбы в озере было много, ее ловили и сетями, и бредешками, ставили мордушки.

По тропинке через заросли ивы вышли на мыс и остановились на небольшой лужайке. Выбрали места для ловли. Утро было прохладное. Густой туман сливался с водой, клубился, и казалось, что озеро вот-вот закипит. Неосторожный шорох – и по поверхности воды бежали из ночных укрытий большие жучки-водомеры. Маме захотелось половить, она стала просить удочку у Бори. Тот не хотел давать, говорил: “Какой она рыбак, если боится червей”, – но потом согласился. Мама закинула поплавок, и он тут же нырнул под воду. Начались визг и крик, мама боялась тащить, ей казалось, что оборвется леска, что крючок зацепился за корягу, ей стали помогать и вытащили таки рыбку – довольно большого леща. Рыба упала и запрыгала по траве. Мама попыталась схватить ее, но рыба не дается в руки, и мама, как футболист за мячом, падает на нее. “Дайте скорее бидончик, – кричит мама, – я ее боюсь!” Я схватил полиэтиленовый мешочек, а бабушка принесла бидончик. Но лещ не входит – такой широкий.