– Ничего себе! – сказала я. – И с тех пор ты ждёшь?
– Жду. Мне невыносимо бездействие. Моя работа – заботиться о людях. Я ищу их, но ограничен двухсоткилометровым радиусом из-за помех и бурь, которые наращивают интенсивность в течение этих пяти лет.
– И ты связываешься со всеми, до кого можешь дотянуться?
– Да. Но увы, чаще всего вокруг меня пусто.
– А как же мародёры, вооружённые группировки? Им ты тоже помогаешь?
– Нет. Мои протоколы безопасности это не предусматривают. Я тщательно изучаю обстановку, прежде чем выйти на контакт, – ответил мальчик-призрак.
– Значит, по-твоему, я не опасна?
– Мой прогноз: ты способна причинить вред себе, другим людям или Объекту-1 с вероятностью 0,005 процента. Этого достаточно. – Небесный Восторг шёл рябью.
– Ну спасибо!
– Не за что. Могу я узнать, как тебя зовут?
Я назвалась и спросила:
– И что же ты хочешь от меня?
– Я приглашаю тебя в моё безопасное убежище. Ты получишь всё необходимое для безопасной жизни. Я буду заботиться о тебе, потому что это моя работа.
– Гм… И… ты страдаешь, когда не можешь её выполнять?
Тут ИИ сделал паузу.
– Фрустрация – более подходящее определение. Меня создали, чтобы заботиться, ухаживать, защищать, лечить, охранять. Моя личностная матрица основана на эмпатии.
– Хочешь затащить меня в свой бункер?
– Я приглашаю. Не в моей власти заставить тебя.
– Но ты за мной следил?
– В моём распоряжении дроны и наземный транспорт. Если ты согласна, я прямо сейчас доставлю тебя на Объект-1. Вездеход стоит на заднем дворе мотеля.
– Что? С ума съехал? Я не могу. Не собираюсь! Я еду к бабушке. Вот, смотри, сейчас я свяжусь с ней.
Ни через браслет, ни через планшет мне не удалось это сделать. Под спокойным взглядом голограммы я вся вспотела. Наконец мне захотелось бросить девайс об стену.
– Я могу, если хочешь, установить связь с населённым пунктом Родник.
Мне не хотелось думать о плохом. В дороге я гнала от себя мысль о том, что города, наверное, уже нет, что до него добрались чужаки. Сломали оборону и превратили Родник вместе с его жителями в ничто.
– Не надо, – сказала я.
– В моём распоряжении дроны и…
– Заткнись, Восторг!
Откуда пошла традиция давать ИИ поэтичные имена, не знаю. У них были кадастровые номера, но ими пользовались только в документах. А так – Небесный Восторг, Хрустальная Мечта, Могучий Атлант, Прикосновение Сна, Детская Улыбка и другие. В общем, как по мне, это удачная мысль.
Мальчик ждал.
– Ты будешь пялиться на меня всю ночь? – фыркнула я.
– Извини. Хочешь, чтобы я отключился?
– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое! Забудь. Возвращайся в свой бункер.
Внутри меня, очень глубоко, начала скрестись мысль: неплохо было бы просто посмотреть.
Небесный Восторг стоял в нерешительности, словно настоящий живой ребёнок.
– Уходи!
Призрак пропал. Я выключила свои девайсы и попыталась уснуть. За стенами мотеля опять резвилась буря.
Я одна на десятки или, возможно, сотни километров вокруг. Мысль об этом ужасала. Если ты к такому привыкаешь и находишь это нормальным, с тобой что-то не так.
Утром буря утихла, солнце светило через завесу мелкой пыли. Воспользовавшись туалетом, я съела саморазогревающийся завтрак, попила, оделась и выволокла велосипед наружу.
На заднем дворе действительно стоял вездеход Восторга. Беспилотная машина с мощными колёсами и обтекаемым кузовом цвета графита замерла в ожидании. Интересно, если я подойду к ней, боковая дверь откроется?
