– Господин. Я очень благодарен Вам за спасение моей жизни и за сохранение этих бесценных книг. – Поклонившись, добавил монах.
Мазсе немного испугался появлению старика и схватился за рукоять своего меча. Старик был в грязной серой рясе. Среди его пепельных волос виднелись залысины. На вид ему было не меньше пятидесяти.
– Откуда ты знаешь наш язык, старик?
– Когда я был ещё послушником, я объездил со священной миссией почти весь континент и выучил множество языков, в том числе и сератайский.
– Как твое имя, монах?
– Эдвин, повелитель.
– Тебе повезло, Эдвин. Обстоятельства могли сложиться не в твою пользу.
– Я знаю, господин. И благодарю Всевышнего за Ваше появление.
– Хотите осмотреть весь храм?
Мазсе было очень любопытно, что нарисовано в других павильонах, но, не желая показывать свою заинтересованность, он надменно произнес:
– Если только ещё одну комнату.
– Пройдемте. – Монах указал в сторону северного павильона.
Войдя внутрь, мальчик сразу кинул свой взгляд на потолок. Большой купол, правда, чуть меньше центрального, был весь исписан какими-то иероглифами.
– Это древний язык богов. Монахи, которые сделали эти надписи, перечитали десятки древнейших книг, написанных до Великого разлома. В каждую из этих книг авторы вписывали слова богов, населявших наш мир. Они обитали среди людей и учили их, как следует жить. Фактически это правила жизни для любого человека. А книги эти, говорят, что их сохранилось немногим больше десятка по всему миру. Каждая из них бесценна. Любой монашеский орден готов отдать целое состояние за обладание хотя бы одной такой книгой.
– То есть, куча бумажных страниц с чернилами будет стоить сундук с золотом? – Недоумевая, спросил Мазсе.
– И даже больше. Но древние книги не такие, какие пишут теперь. Они написаны на коже, иногда даже человечьей. У нас, простите, у Вас в храме, хранятся три такие книги. Две имеют вид обычных деревянных дощечек с выжженными письменами. Третья же сделана из телячьей кожи, а вместо привычных чернил использовались масла каких-то растений, которых теперь нет на нашей земле.
– Ваш Бог лишь тень Великого Всадника. – Сердито взглянув на старика, сказал Мазсе, ожидая раболепного согласия.
– Простите мне мою дерзость, господин. Но представления сератаев о божественном происхождении Великого Всадника весьма преувеличено. Если не верите мне на слово, то можете прочесть эту книгу. – Монах подошел к большой книжной полке, тянувшейся почти до самого потолка, и практически у самого низа взял толстую книгу. Сдув пыль, он протянул её Мазсе.
– Она написана сератайским знахарем, изучившим вдоль и поперек личность, так называемого Великого Всадника, и его роль в той самой катастрофе, постигшей нашу землю, которую мы зовем Великим разломом.
Мазсе взял книгу, полистал странички. Потер пальцем засохшие чернила. Попробовал подержать книгу на весу и вернул назад монаху.
– Бедное дитя, ты не умеешь читать. – Сложив брови одной дугой, произнес жалостливым голосом монах.
Мазсе немного растерялся, будто бы его уличили в воровстве, ему даже стало немного стыдно, что его раб был умнее, чем он сам. Казалось, что даже на его родном языке этот старец говорит лучше него.
– Не забывай к кому ты обращаешься, раб. – Собравшись, ответил Мазсе.
– Простите мне мою вольность, повелитель. – Монах упал на колени и припал к ногам Мазсе.
– Встань, я прощаю тебя. – Произнес Мазсе, вновь не зная, что ему делать.
