Всё будет правильно - страница 22

А ещё у дедушки была одна странная живая игрушка. Это были два маятника в виде конусов из жёлто-серого металла, называвшегося латунь. Один маятник был большой, длиннее ладошки, и висел он на длинном шнурке, подвешенном к потолку мансарды. Второй был маленький, не больше пальчика, и подвешен он был на более короткую нить, которая была продета в специальную дырочку в самом кончике большого маятника. Так получалось, что маленький маятник висел на большом.

Когда Полина была ещё маленькой, она не дотягивалась до маятников и просила дедушку их раскачать. Тогда дедушка показывал с маятниками разные фокусы. Например, можно было отклонить маленький маятник и отпустить его, и он весело раскачивался туда-сюда. Это беспокоило большой маятник, и он, немного ворча, тоже начинал немного шевелиться. А если далеко отклонить большой маятник, то он бодро вовлекал за собой маленький, против чего тот, похоже, не возражал. Ещё смешнее получалось, если большой маятник отклонить влево, а маленький вообще поперёк. Тогда они оба закручивали восьмёрки и карусели. Впрочем, всегда заканчивалось тем, что большой побеждал и вовлекал маленький маятник в свою ритмику колебаний.

Потом Полина подросла и уже сама могла дотянуться до нижнего маятника. Потом подросла ещё и смогла дотянуться и до верхнего. И каждый раз, взбегая на мансарду, Полина оживляла маятники, пока, наконец, не спросила:

– Дедуля, а зачем тебе здесь эти маятники?

– Ну наконец-то! – обрадовался дедушка, как будто уже давно ждал этого вопроса. – Эти маятники моделируют всю нашу жизнь, – ответил он.

– Как это, «моделируют»? – удивилась Полина.

– Моделируют – это значит на простом примере показывают главное правило, которое одинаково работает во всей сложной жизни: и в природе, и у людей, и даже у всей нашей планеты Земля, – пояснил дедушка.

– Что же это за правило такое? – допытывалась любопытная.

– Правило состоит в том, что всё-всё-всё в нашем мире колеблется, – продолжил дедушка, – и если колебания намного быстрее, чем у этих маятников, то такое колебание называют вибрацией, или ритмом, а если ещё быстрее, то током, или лучом. И главное в этом правиле то, что всё в мире отклоняется от своего равновесия, доходит до крайней точки, поворачивается и, проскакивая точку равновесия, улетает в противоположную сторону, потом опять поворачивает, потом опять и опять, каждый раз проскакивая точку своего начала. То же самое и при вращении, здесь тоже каждая точка пролетает и пролетает точку своего начала. Пока есть качание, вращение, вибрация – есть жизнь.

– А-а, это было в мультике, когда маятник остановился, – вспомнила Полина, – тогда все в городе замерли, и близнецы Йо и Йо побежали и раскачивали маятник на городских часах, и все опять оживились.

– Вот-вот, – согласился дедушка, – куда ни кинь, а вся наша жизнь состоит из колебаний множества больших и маленьких маятников. И даже сердце у людей стучит как маятник, поэтому ни в коем случае нельзя, чтобы эти колебания остановились.

Полина выбежала на балкон, с которого они с бабушкой наблюдали радугу, и решила проверить утверждение дедушки. Ветки берёзы замахали Полине свои приветы, ромашки тоже дружно кланялись белыми причёсками, бабочка быстро-быстро бякала разноцветными крылышками, и воробей…

– Ну, это понятно, – согласилась наблюдательная, – всё везде как-то колеблется, и даже сердце я уже слышала, а тогда зачем тебе два маятника?